И, действительно, Володя был кожа да кости. А пьяный ко всем задирался, напрягал грозно свои усохшие мускулы. Вокруг смеялись: соплей перешибешь! Пить Володе было нельзя – страдал хроническим алкоголизмом. Видимо, эта болезнь была прописана у него где–то на генном уровне. Другие пьют, и ничего, могут остановиться, знают свою норму, а он нет, как начнет, так до последней нитки все пропьет. И глаз–то свой незрячий по пьянке повредил. Где – сам не знает. Может кто–то из собутыльников, кому надоела его неуемная агрессивность, врезал со злости. Предки Володи – и русские и азиаты. Первые всегда отличались по делу пития, вторые не имели иммунитета против алкоголя. Вымирали от водки еще в царской России, как индейцы в Америке от «огненной воды».
Отец Володи был видным человеком – ученым с именем. Работал в Академии наук. Володя мог бы пойти по его стопам. Придя из армии, поступил в университет и проучился два года. Но удержаться не смог. С треском вылетел за пьянство и систематическое нарушение дисциплины. Ну и со знаниями были большие проблемы.
А откуда эти знания могли взяться? Володя школу с трудом закончил – 9–10 класс в вечерней отмучился.
А как все начиналось? Когда в послевоенный 47 год в семье появился второй ребенок – сын, родители души в нем не чаяли. Жили тогда тяжело. Отец военную форму не снимал, так как другой одежды не было. Работал самозабвенно, отдавая всего себя науке, защитил кандидатскую диссертацию, а много позже – и докторскую. Нужно было кормить все разрастающуюся семью.
Володю записывали во всевозможные кружки, за ручку водили в музыкальную школу, где он учился пиликать на маленькой скрипочке.
Улица оказалась сильнее. Там была настоящая жизнь. Там были верные друзья и подруги. Там было весело и можно было делать все что захочешь. Впереди была длинная интересная жизнь.
Потом у Володи появился брат, и внимание родителей переключилось на него. Восьмилетний мальчик вначале остро переживал потерю исключительного места в семье, а потом понял, что появление брата принесло ему долгожданную свободу. Володю перестали опекать, он наконец–то был предоставлен самому себе. Это было счастье!
Энергия била из мальчика ключом, он не мог усидеть в скучной школе, не мог долго изучать эти нудные учебники. Память у Володи была прекрасная, схватывал он все на лету, поэтому времени на игры было много.
В большом трехэтажном доме, куда они переехали после того, как у Володи появилась еще одна сестра, было много новых друзей. Наверное, это были лучшие годы в жизни Володи. Он еще был ребенком, но его уже волновали школьные подруги, хотелось быть мужественным и щедрым, как герои трофейных фильмов. Хотелось ехать в авто, курить дорогие сигары, пить вино и чтобы тебя обожали девушки.
