– Ты ужасно красивая! – воскликнул он. – Меня распирает от гордости, что я иду на выставку с такой роскошной женщиной.
– Спасибо, – сказала Дебора, улыбаясь. Никто и никогда еще не отзывался о ней как о роскошной женщине. Майкл, ее первый ухажер, всегда твердил, что она очень милая. Боб, однокурсник, некогда по уши в нее влюбленный, называл ее красотулечкой. Брюс, парень, с которым они познакомились в поезде, а потом в течение трех месяцев встречались, говорил, что с ее «изящной красотой» ей следовало податься в актрисы...
Она вышла в прихожую и еще раз внимательно взглянула на свое отражение в висящем на стене огромном зеркале.
«С такой роскошной женщиной» – эхом отдались в ее голове слова Бертрама. Неужели он действительно находит ее такой?
Бертрам вышел вслед за ней и окинул еще одним восхищенным взглядом.
– Более подходящего платья ты просто не могла найти. Оно очень тебе идет.
Он приблизился к ней, осторожно обнял за талию и поцеловал в лоб... И решил, что, пока ему удается держать себя в руках, им лучше поскорее уйти из дома...
В арт-галерее к моменту их приезда уже было полно народу. Нарядно одетые люди расхаживали по двум просторным залам с бокалами шампанского в руках, разглядывая развешанные на стенах фотографии, обмениваясь впечатлениями.
Как только Бертрам и Дебора вошли в первый из залов, им навстречу попались знакомые Бертрама, группа мужчин и женщин. Он познакомил с ними свою спутницу, с удовлетворением отмечая, что они разглядывают ее с нескрываемым любопытством.
– Как вам выставка? – поинтересовался Бертрам.
– Ничего подобного мы не видели давным-давно! – воскликнул один из мужчин, поедая Дебору глазами. – Келлингтон – настоящий талант, а это в наши дни большая редкость!
– Согласен, – ответил Бертрам, беря Дебору под руку. – Просим нас извинить.
Он повел ее в противоположную сторону. Ему хотелось, чтобы сегодня вечером она принадлежала только ему.
Выставка действительно представляла собой нечто особенное. Фрагменты архитектурных сооружений, городских улиц, лица людей, картины природы были сняты фотографом в столь точно выбранные моменты, что завораживали.
Осматривая работы в первый раз, ни Дебора, ни Бертрам не произносили ни слова. Заговорили лишь тогда, когда пошли по второму кругу.
– Так и хочется почувствовать прохладу этих каменных стен, свежесть этого раннего утра, аромат этих цветов! – воскликнула Дебора, кивая на работы, мимо которых они проходили. – Взгляни на этот замок! Я с удовольствием погуляла бы сейчас по его залам с огромными каминами, резными потолочными балками, гобеленами на стенах и мозаичными полами.
