Старушка в ситцевой косынке трижды осенила себя крестным знамением и пробормотала:
-- Спаси Господи!
Все вдруг умолкли, задумались. Где-то высоко в небе полуденную дымку прорезал реактивный самолет, оставляя за собой расплывающийся на глазах белый след.
Из-за двери медпункта выглянул фельдшер и поманил пальцем дедка:
-- Митрич, поди-ка сюда. Дело есть.
Дедок, не мешкая, поднялся и скрылся за дверью. Они с Панкратовым Ильей Ильичем были годками, оба любили посидеть на зорьке у озера с удочками в руках, но в отличие от бойкого Дмитрия Дмитриевича, Илья Ильич был склонен к медлительности и глубокомысленным раздумьям. Отличительной чертой его характера была вопиющая нерешительность, граничащая с трусостью, особенно в тех случаях, когда дело касалось по-настоящему серьезных вопросов.
-- Убрался после врача? -- первым делом спросил Митрич, шагнув внутрь. Его глаза с веселым интересом пробежались по кабинету и особо отметили влажный, до зеркального блеска надраенный пол под столом.
-- Убрался, -- нетвердо ответил фельдшер и чуткий нос Митрича тут же уловил, что Панкратов уже успел основательно приложиться к бутылке. -- Как с врачом беда приключилась, я по служебному телефону сразу же все и доложил дежурному. Потом полковник Санин меня минут двадцать пытал, что да как, почему вдруг? -- Илья Ильич негромко икнул и погрозил в распахнутое окно пальцем: -- Я вам не хухры-мухры какие-то! Я - человек образованный! Нечего на меня голос повышать, понятно?
Митрич подошел к Илье Ильичу и успокаивающе произнес:
-- Остынь, Илья. Ты вот что лучше скажи - нам ждать врачей или по домам идти?
Фельдшер скорчил страдальческую физиономию и развел руками:
-- Кто его знает? Я как с главным поговорил, телефон сразу и отключили. Непонятно мне все это... -- Панкратов зачем-то достал из кармана расческу, повертел ее в руках и внезапно надрывно, с горечью продекларировал: -- Эх, жизнь моя никчемная, дрянная! За что мне выпала судьбинушка такая?
Митрич покачал головой и усадил Панкратова на кушетку. Тот поник и неожиданно с силой дернул годка за рукав:
-- Эй, Митрич! Там на столе бумага лежит, от врача осталась. Глянь - может ты что в ней поймешь?
Митрич подошел к столу. На нем лежал лист бумаги, исписанный до половины. Дедок близоруко сощурился и наклонился ближе к листу, с трудом разбирая плывущие перед глазами строчки:
Руководителю Первой
Специализированной Лаборатории МОУ
полковнику Санину П.А.
от лейтенанта Сенченко В.П.
