Нелегкое, непростое время перестройки. Все эти драматические события испытание души, ума и воли. За ними - неизлечимая душевная боль и бессонные ночи. Телефонные звонки, как выстрел, разрывающие ночную тишину. Я теперь боюсь их. С ними врываются крики отчаяния, мольбы, страдания и - чья-то смерть...
Я помню все эти страшные ночи - от чернобыльских до Персидского залива, когда в 2 часа 20 минут Михаилу Сергеевичу сообщили: через час начинается операция, начинают бомбить Ирак. Ночь с 19 на 20 января 1990 года - ночь бакинских событий. Помню, на следующий день я не узнала Михаила Сергеевича. Поседевший, серое лицо, какой-то душевный надрыв, душевный кризис.
Перестройка демократизация, гласность сделали духовную жизнь общества, как и в целом всю нашу жизнь, более свободной, более открытой. Общественное сознание освободилось от многих устаревших стереотипов и догм, плюрализм мнений дал возможность по-новому взглянуть на нашу историю, сегодняшний день, на окружающий нас мир. Выявилось многообразие взглядов и интересов различных общественных слоев и групп. Однако и здесь на нас обрушились немалые, а может быть, и самые тяжкие испытания.
На поверхность всплыли национализм и экстремизм. Как раковая опухоль, вплетаются они сегодня в ткань национального самосознания людей. Так получилось, что я имею и русские, и украинские корни. Отец, как уже знаете, с Черниговщины, родилась на Алтае, жила в Сибири, на Урале, в Башкирии, на Кавказе с его очень пестрым национальным составом. Почти два десятка лет уже живу в Москве. Хорошо знаю, что это такое - взаимоотношения, связь, взаимопомощь людей разных национальностей. По моему глубочайшему убеждению, это - та незримая материя, в которой только и может выжить и каждая отдельная человеческая жизнь, и сама наша человеческая цивилизация. Это то, что помогло нам выстоять, выдержать или, как бы сказала мать, "перемочь" самые горькие для Отечества годы, дни. И мне чрезвычайно тревожно, когда вижу, что рвется то здесь, то там эта бесценная материя человеческой нравственности...
Тревожно сегодня, за многое тревожно и больно. За будущее страны, за судьбу Союза народов, за все, что создано столетиями совместной жизни. Откуда вырвалась эта всеуничтожающая агрессивность? Когда пятидесяти-шестидесятилетние мужи, три десятка лет теоретически обосновывавшие необходимость казарменного социализма и его превосходство, руководившие строительством общества и строившие его, заявляют, что с радостью будут все разрушать, и приступают к разрушению, мне становится страшно. Неужели Геростраты в нашей отечественной истории не перевелись? Неужели мы не поумнели, так и не избавились от рокового вируса взаимоистребления? Неужели перед злом бессильна любая политика? Да и вообще, нужно ли все разрушать, чтобы идти вперед? Ведь это противоречит здравому смыслу! Счастливыми, убеждена, можно быть только от созидания.
