При чрезвычайной легкости этих миссий можно только удивляться тому, что он не предпринимались гораздо чаще. Казалось бы, что у Бранденбурга должно было оказаться два присяжных миссионера — именно епископы бранденеургский и гавельбергский, ибо на эти места постоянно назначались прелаты, несмотря на то, что их епархии находились в руках язычников. Во времена Альбрехта Медведя одним из этих епископов был Ансельм Гавельбергский, одно из светил католической церкви в XIII столетии. Но какое равнодушие к порученному ему стаду неверных! Ансельм был послан папой в Константинополь диспутировать о том, исходит ли Дух Святой только от Отца, или от Отца и Сына. Когда Альбрехт отвоевал снова его епархию, Ансельму поневоле пришлось поселиться в епископском городе; город был из невеселых; епископ принялся перечитывать творение св. Отцов, поддерживал обширную переписку с друзьями, описал свое теологическое посольство; одним словом, он скучал, но говорил своим: «Лучше быть у Христовых яслей, нежели пред судом, среди иудеев, которые кричат: «Да распят будет, да пропят будет!» И прелат, предпочитавший стойло Голгофе, с радостью бросил свой темный и трудный пост, лишь только папа возвел его в равеннские архиепископы. Маркграф, привлекший его в свою страну, сам проявлял очень мало религиозного рвения: самые тяжкие удары он наносил немцам и несомненно с радостью отдал бы за саксонское герцогство все свои заэльбские владения и славу спасения душ всех славян, вместе взятых. Если приобретение им нескольких квадратных миль на правом берегу Эльбы получило значение самого крупного его жизненного деяния, то это обусловливалось единственно ходом дальнейших событий, и много надо было немецким историкам приложить охоты и старания, чтобы превратить этого вояку в пионера германизма и апостола христианства.
Постепенное расширение Бранденбургской марки.
Нет ни одного государства, которое в начале своего существование было бы слабее и подвергалось бы большим опасностям, чем это маленькое бранденбургское государство. Нужно только представить себе эту бедную область, равную по своему пространству приблизительно четверти нынешней бранденбургской провинции, расположенную по обоим берегам Эльбы, на этой северо-германской равнине, где нет никаких естественных границ, за которыми можно было бы укрыться от врагов, и где, таким образом, малые и слабые являются готовою добычею того, кто велик и силен. Правда, положение Бранденбурга давало полный простор для его роста: с востока, в стране побежденных и разъединенных вендов, перед ним открывалось широкое поле для завоеваний, тогда как государства Центральной Германии тесно жались друг к другу, государства Южной останавливались в своем росте Альпами, а западным грозила монархия Капетингов. Но герцогство саксонское, архиепископство магдебургское и Мейссенская марка занимали столь же выгодное положение, как и Бранденбург; они имели те же цели стремлений и при том были гораздо могущественнее его. И наконец, маркграфам невозможно было прочно утвердить свое владычество, пока преемники Карла Великого могли предъявить с высоты императорского трона верховные права на славянские земли.
