Переписка царя Ивана IV с опричником Васюком Грязным дает весьма яркое представление о том, как сам Грозный оценивал значение опричнины, далее – каковы были отношения между царем и опричниками, на какой дистанции от себя и в какой железной дисциплине держал он ближайших своих слуг и вернейших, как ему казалось, помощников в страшной для него борьбе с врагами внутренними и внешними.
В 1573 г. опричник В. Грязной, имевший поручение по разведке на южном фронте близ "Молочных вод", по своей ли неосторожности или вследствие измены подчиненного ему отряда, попал в плен к крымскому хану. Из своего заключения он пишет (недошедшее до нас) письмо к царю, где умоляет выкупить его, указывая на равноценного ему при обмене знатного Дивея-мурзу, находящегося в московском плену. Царь отвечает на эту просьбу отказом в том замечательном письме 1574 г., которое дошло до нас.
Письмо выдержано в той саркастической манере, которая так знакома нам по переписке с Курбским, но здесь, в непринужденной беседе с бывшим фаворитом своим, Грозный берет еще более резкий и пренебрежительный тон. Начинается оно с насмешки над легкомыслием и нерасторопностью Грязного: "Что писал еси, что по грехам взяли тебя в плен – ино было, Васюшка, без пути середи крымских улусов не заезжати: а уж заехано, ино было не по объезному спати, ты чаял, что в объезд приехал с собаками на зайцы, аж не крымцы тебя в торок связали. Али ты чаял, что таково и в Крыму, как у меня стоячи за кушаньем шутити? Крымцы так не спят, как вы, да вас дрочон, умеют ловити, да так не говорят, дошедши до чужей земли, да пора домов. Только б таковы крымцы были, как вы, жонки – ино было и за реку не бывать, не токмо что а Москве".
Итак, по мнению Грозного, опричники сами виноваты, они – "жонки" и "неженки". Но царь хочет выбранить попавшего в плен опричника еще и за другое – за присвоение себе неподобающей цены. "А что сказываешься великий человек"… и вдруг со свойственной ему непоследовательностью срывается на тему, которая вечно терзает его… "по грехом моим учинилось и нам того как утаити? Что отца нашего и наши князи и бояре нам учали изменяти, и мы вас страдников приближали, хотячи от вас службы и правды". Вслед за этой гневной выходкой Грозный продолжает в тоне едкой насмешки: "Прикажешь мне дать за тебя 2000, когда за обыкновенного полоняника дают 50? Да и как можно равнять тебя "молодого человека" с Дивеем-мурзой?". "Тебе, вышедчи из полону, столько не привести татар, ни поимат, сколько Дивеи-мурза крестьян пленит. И тебя, вед, на Дивея выменити не для крестьянства на крестьянство: ты один свободен будешь, да приехав по своему увечью лежать станешь, а Дивеи, приехав, учнет воевати, да сколько сто крестьян лутчи тебя пленит, что в том будет прибыток?"
