— Не вопрос.
— Спасибо тогда, я скоро позвоню.
— Обязательно.
Забавно. Наш тридцатисекундный разговор будто сбросил лет десять у него с плеч. Он действительно после отставки считал себя таким бесполезным? Если да, надо будет мне поговорить с Эви. Потому что мне одной никак не занять его настолько, чтобы сохранить этот новый взгляд на самого себя. А Эви сможет чего-нибудь придумать.
— Люсиль Робинсон? — Кассандра подвезла меня к даме с чем-то за сорок, в белом халате. В руке она держала мою историю болезни и рассматривала меня недоверчиво. — Как вообще можно получить восемь вот таких почти идентичных ран в руки?
— Связалась с дурной компанией. Мама мне всегда говорила, что этим кончится. Надо было ее слушаться.
Она глянула на мои забинтованные кулаки.
— Что это вы делали?
— Если я скажу, что не вписалась в поворот, катаясь по перилам здания телефонной станции, поверите?
Она мотнула головой, и хвост на затылке махнул в другую сторону, подтверждая отрицание.
— А если скажу, что стукнула скейтбордиста, который катался по этим перилам?
— В это еще поверю.
— Звучит так, будто у нас определился победитель, — сказала я, увидев молодого черного парня с вышитым на халате именем «Д-р Даррил». Целую минуту он будто не мог решить, кому уделить больше внимания — мне или моей истории.
— Здравствуйте, миз Робинсон.
— Привет, док! А вы поверите, что я стукнула скейтбордиста…
— Нет.
Плюх. У меня сразу кончился прилив адреналина после драки, испарилось хорошее настроение, и веселые пузырьки «все будет о'кей» в бедном обескровленном мозгу тихо полопались.
— Кажется, мне нужно лечь.
Кассандра помогла мне лечь на стол, подложила мне руку под голову, потому что какая-то садистка-медсестра набила подушку бетонными блоками. И когда я опустила затылок на ее ладонь, мне тоже пришло видение. Мой обескровленный труп лежал на деревянной палубе «Констанс Мэллой», а над ним стоял Десмонд, языком ухватив мою дрожащую душу, и третий глаз его разгорался синим все ярче и ярче.
Доктор Даррил воткнул шприц мне в левую руку, вводя заморозку, и тут я решила, что вся вообще медицина — один большой оксюморон. Мозг хотел и дальше разглагольствовать, но видение продолжалось.
На яхте появилась Тор-аль-Деган. Непобежденная все-таки, просто пересаженная сюда из Майами, чтобы завершить начатое. Она тащилась, волоча ноги, к моей трепещущей душе, облизывая жвала, и клешни в жадном восторге мотались впереди нее.
— Вы это чувствуете, миз Робинсон? — спросил доктор Даррил, прищипывая кожу на онемевшей руке.
