Богиня Дуня и другие невероятные истории | страница 30
– Я прости удивляюсь, Евдокия Степановна! Неужели вашу необыкновенную красоту не оскорбляет то, что вы служите официанткой, выполняете всякую домашнюю работу и вообще удовлетворяете лишь физические потребности трудящихся?
– А какие цотребностн, по-вашему, я должна удовлетворять? – спросила она.
– Вы должны удовлетворять только духовные потребности, – сказал он, в волнении теребя авоську с продуктами. – И хотя я очень уважаю вашего мужа за его производственные и спортивные успехи, но я думаю, что он просто не умеет любить вас так, как того заслуживает ваша красота. Я думаю, что вам не пристало стирать ему белье, штопать спецовку и жить в коммунальной квартире, где в назначенные дни вам приходится мыть места общего пользования.
– А где мне пристало жить? – спросила она с интересом.
И он воскликнул:
– Вам пристало жить там, где живут богини!
– На небе? – спросила она.
– В музее! – сказал он. – В залах с мраморными колоннами, среди других богов и богинь.
И ей захотелось жить в залах с мраморными колоннами, среди богов и богинь. Но так как она была женщина рассудительная и не привыкла поступать очертя голову, то она спросила:
– А что мне надо будет там делать?
– Ничего, – сказал он. – Только восхищать своей красотой экскурсантов и одиночек.
– А справлюсь? – спросила она.
– Еще бы! – закричал он так восторженно, что милиционер, проходивший мимо, замедлил шаги.
– Что ж, можно попробовать, – сказала она сдержанно, чтобы Витя Влюбченко не догадался, что ей уж очень хочется жить так, как живут богини.
В этот вечер она не вернулась в свою коммунальную квартиру, к своему прозаическому Василию Табаку, а мчалась в такси к Музею изящных искусств, который высился посреди площади, как айсберг посреди океана.
Могучие колонны поддерживали его горделивый портик. В громадных окнах поблескивал загадочный лунный свет.
Стукнула дверца такси, и две маленькие фигурки поднялись по широкой белой лестнице.
С бьющимся сердцем Витя ввел Дуню в кабинет ученого хранителя музея.
Ученый хранитель был очень молод, бледен и близорук. Университетский значок сверкал на его пиджаке, как орден.
Через очки и лупу он рассматривал удивительную сороконожку, у которой вместо сорока ножек были только четыре ножки.
Услышав стук в дверь, он не поднял головы и, продолжая разыскивать у сороконожки недостающие ножки, спросил:
– А это что?
– Это она! – сказал Витя гордо. – Я говорил с вами по телефону. Я доставил ее!
– Ах, она! – сказал ученый хранитель. – Помню, помню. Из раскопок гробницы Хеопса. Богиня с птичьим клювом! Ну что ж, заполним анкетку, и я помещу ее в отдел Египта.