Впрочем, нежеланных младенцев всегда можно было продать. Охотнее всего их скупали однополые супружеские пары из сект "детей голубой и розовой луны". Эти нэреиты считали, что разрушать план Лита: "Плодитесь и размножайтесь" — лучшая форма служения Безутешной. Сами они детей иметь не могли, поэтому покупали нежеланных новорожденных и воспитывали в присущих их религии традициях.
Большинство людей в мире, те, кто верил и принимал догмат о существовании главных богов, которые присматривают за человечеством, — Лита-солнца, создателя всего живого на планете, и его ревнивой и мстительной жены Нэре — в различных ситуациях обращались то к одному богу, то к другому. Ибо каждому дано право выбора: идти вверх, к солнцу, и пополнить хор Лита, которым этот светлый бог надеется убедить жену в искренней любви и успокоить ее — или спускаться вниз, во тьму, чтобы влиться в ряды армии Нэре, для окончательной битвы, после которой на всей планете установится ее власть, а Лит признает свою измену.
Атреллу не устраивало царство Нэре, где правят холодные и жестокие люди, во всем видящие одно — выгоду или убыток. Где главными заповедями были: морально все, что выгодно; моя улыбка стоит дорого; все можно купить, но не все, что продается, — дешево; бескорыстие аморально, милосердие и благотворительность есть деяния безумцев, а доброта — порок.
Закончив с молитвой, девушка скрылась в туалете и умылась. Она решила немного преобразиться по рипенской моде и, проведя пальцем по бровям и векам, добавила пигмента, отчего бровки стали намного темнее, а глаза выразительнее. Она завилась, накручивая волосы на палец, и немного осветлилась, отчего волосы приобрели золотистый оттенок. Вышла в номер яркая кудрявая и чернобровая блондинка.
Морщины гендера обозначили улыбку.
— Ты будто дочь самого Лита, — сказал Ирваниэль, — таких детей рисуют на картинах в храмах солнечного бога.
Атрелла ничего не ответила, только хмыкнула и повела плечиками. Она разобрала узел, в который упаковала вещички, купленные на рынке в порту, переоделась и превратилась в самую обыкновенную рипенку.
По мере продвижения транспорта на восток становилось холоднее. Рассветный ветерок, залетавший в окно, сильно отличался от дневного.
Гендер показал на пирожки и кувшин с бражкой:
— Угощайся, милая девочка.
Атрелла откусила полпирога с ягодами и, жуя, сказала:
— Фпасибо, ошень фкуцно. А мы уше талеко отехали?
Гендер понял вопрос:
— Прошли чуть больше одной пятой пути. Мы въехали в Виноградную долину.
