– Мне позволено самостоятельно выбрать вечерние туалеты? – вежливо спросила она.
– Конечно. Я всегда восхищался вашим вкусом. – Он скользнул по девушке взглядом, заставив ее смутиться и покраснеть. – За одним исключением. Вы выбираете приглушенные тона, чаще всего бежевый, отчего сливаетесь с фоном.
– Так и должна поступать хорошая секретарша.
Он хмыкнул.
– Наш самолет улетает в понедельник в три часа. В аэропорт вас отвезет служебная машина.
Во вторник утром Филиппа шагала рядом с начальником по бетонированной площадке аэропорта Галеан. Горячий воздух заполнил легкие. Трудно было поверить, что только вчера она ежилась от холода под свинцово-серым небом. Здесь небо было пронзительно синим, без единого облачка.
Когда перед приземлением они начали снижаться, у нее дух захватило от красоты раскинувшегося внизу пейзажа, но Лукас Пэджет даже не поднял головы от бумаг, которые внимательно читал. Он не замечал ничего вокруг: жары, множества бронзовых от загара людей в легких костюмах, черноглазых и черноволосых женщин, шипящих звуков португальской речи.
В считанные секунды их багаж прошел проверку на таможне, и вскоре они уже мчались в сторону города к отелю. Даже в машине он продолжал сосредоточенно изучать документы, не обращая внимания на окрестности, словно на работу ехал через Гайд-парк. Бледностью кожи он резко отличался от смуглых латиноамериканцев, которых Филиппа видела за окном автомобиля. Вероятно, поэтому она заметила, какой у него усталый вид. В уголках глаз залегли морщинки, темно-каштановые волосы на висках припорошило легкой сединой.
Орлиный нос и твердая линия подбородка придавали ему в профиль суровый вид, красиво очерченный рот был крепко сжат – Пэджет производил впечатление человека энергичного, но безжалостного.
Невозможно было представить, что он мог послать розы искрящейся весельем Бланш Грин. Такое несоответствие внешности и поступков позабавило Филиппу. Лишь заметив направленный на нее взгляд прищуренных серых глаз, девушка сообразила, что ее смешок прозвучал достаточно громко.
– Это нервное, – пробормотала она, пытаясь скрыть смущение. – Не могу поверить, что я в Рио.
– Сейчас поверите.
Машина завернула за угол, оставив позади стеклянные стены зданий и сверкающие витрины магазинов. Ее взору открылась сине-зеленая ширь моря и сияющая белая набережная, вдоль которой тянулись роскошные отели.
– Пляж Копакабана, – объявил он.
– Какая красота!
– Только с первого взгляда. Набережная слишком узка и требует ремонта – вы это почувствуете, когда попробуете пройтись по ней на высоких каблуках. В округе нет ни единого деревца, за исключением нескольких растущих перед отелями. Да и сами отели, если смотреть на них со стороны пляжа, напоминают бетонную тюрьму.
