И вот еще что: понятия не имею, на каком языке они говорят да и, собственно, как общаются — тоже, потому что, кого бы мы ни видели в этот странный день, они обязательно находились далеко и двигались в противоположном направлении.
Фелина сказала, что ей не доводилось слышать, чтобы кто-нибудь видел Джейка или Дрю вблизи. Как застенчивые птицы, они чураются компании. Единственная характерная примета — их яркая расцветка.
— Если они все время убегают, зачем тогда Хеэгу армия? Кого тут завоевывать? Кто противник?
— Сама земля, Каллен. Хеэг хочет владеть Махом. Но если земле не нравится правитель, она восстает.
— Восстает? Как это?
— Посмотри на небо. Оглянись. Повсюду вокруг либо сплошная сырость, либо ярко так, что глазам больно — как Джейки.
— Но, Фелина, я помню, тут и раньше шел дождь. Тогда нам было весело.
— Каллен, ты была слишком мала, чтобы понять, что происходит на самом деле. А все начиналось уже тогда. Но мы знали, что ты не задержишься, поэтому не хотели тебя расстраивать. Мы знали, что когда-нибудь ты вернешься. Все, что ты пока видела, появилось уже после того, как ты отправилась на другую сторону.
Вдалеке пискнул свисток поезда.
— А много на Рондуа таких, как Хеэг?
— Каллен, когда пасмурно, теней не видать. Тем более перед бурей, когда темнеет повсюду. У нас уже давно пасмурно. Третий Мах — это лишь один пример из многих.
Свисток поезда опять прорезал воздух, на сей раз гораздо ближе. Пепси, Марцио и Фелина двинулись на звук. Мистер Трейси и я остались на месте.
— Когда ты была здесь первый раз, Каллен, мы возлагали на тебя огромные надежды. Но стать нашим избавителем у тебя не получилось, хотя ты подошла очень близко. Мы отпустили тебя, когда ты была ребенком, потому что дети — удивительные эгоисты и помнят только то, что для них в данный момент важно. А это всегда какие-нибудь пустяки: цвет пирога в день рождения или кто вручил открытку-валентинку на никудышной вечеринке в прошлую среду. Но взрослые помнят гораздо больше, хотят они того или нет. Когда ты была ребенком, нам было нужно, чтобы у тебя остались от Рондуа только хорошие воспоминания. В таком случае ты когда-нибудь по собственной воле привела бы к нам наследника, который будет в силах все исправить.
Его последние слова заглушил шум прибывшего поезда, замедляющийся стук колес, шипение раскаленного металла и смазки.
— Это Пепси? — крикнула я, перекрывая шум. — Это он вам нужен?
— Да! Наверно! Если повезет!
