– Но, как бы то ни было, факты в нашем госпитале лежат, накачанные транквилизаторами… Впрочем, я уже ничему не удивляюсь. Сумасшедший дом во всех смыслах. Тоже мне армия! На солдат которой не то что какой-то там Распутин, а даже собаки нападают!
– Какие собаки? – не понял Джекоб.
– Обыкновенные. Бродячие. Стаи бродячих собак.
– Что бродячих собак много, оно понятно. В Петербурге, наверное, как и всюду, многие собак держали. А как трудности начались, так в бега подались, да их и побросали. Они одичали и сбились в стаи. Хотя… В Иране и Узбекистане я видел множество бродячих собачьих стай. Там их невпроворот, на каждом углу встречаешь. Но чтобы они на людей нападали…
– Не просто на людей, Джекоб, на солдат! На тебя когда-нибудь на улице нападала собака?
– Да нет…
– Именно. Потому что ты не трус. Был бы трусом, сидел бы в Штатах, а не по войнам болтался. Собака не станет нападать на того, кто ее не боится. Она это великолепно чувствует. А солдат… Солдат, он ведь по определению должен быть агрессивен! Иначе это не солдат, а черт-те что! А тут – один случай за другим! И ведь многие случаи-то смертельные. До смерти грызут. Конечно, те, кто выжил, рассказывают чудеса, дескать, это просто какие-то собаки Баскервилей. Но это, как ты правильно сказал, даже в Голливуд не возьмут. Я ж говорю, черт-те что творится…
Несколько дней ничего особенного не происходило. Правда, продолжали случаться мелкие ЧП. Но причины были в зауряднейшем упадке дисциплины. К примеру, несколько итальянцев решили, видимо, что они в Венеции, прихватили с собой дюжину местных девиц, нашли возле пристани какую-то брошенную посудину, которую с некоторой натяжкой можно было считать катером, – и отправились кататься по рекам и каналам. Когда они вышли в Неву, посудина перевернулась и затонула. Спасти не удалось никого, что, впрочем, не удивительно – как стало известно, раньше выход таких лоханок в Неву был категорически запрещен. Именно из соображений безопасности.
Ну и так далее и тому подобное. Обычное дело. Если армия стоит в большом городе без какой-то конкретной цели, да еще при благожелательном равнодушии населения, солдаты начинают озорничать. Что всегда заканчивается бедой.
В конце концов случилась и куда более неприятная вещь. Пропал патрульный «хаммер». Исчез без следа. Когда военнослужащие гибнут по собственной неосторожности, это воспринимается спокойно. Но когда пропадают без вести… Это действует удручающе – как на солдат, так и на общественность метрополии.
