Однако первое, что поразило Джекоба еще при входе, – это относительная чистота и порядок. Да, кое-где окна были выбиты. Да, на стенах лестницы были написанные какие-то гадости. Но чем дальше они с Васькой углублялись в залы, тем больше наблюдалось порядка. Конечно, под ногами лежал толстый слой пыли и в углах образовались потеки. Но, как говаривал старик Эйнштейн, все относительно. Поэтому их спутница, на каждом шагу сыпавшая словами «кошмар» и «ужас», казались несколько наивной. Она не видела, что такое по-настоящему разрушенный музей.
Джекоба сопровождала местная работница – дама средних лет. Журналист сталкивался с такими и в США. Эти люди обычно влюблены в свои музеи до потери памяти. Они живут только их интересами и больше ничем. Происходящее за музейными стенами для них не существует. Джекоб всегда полагал, что это своеобразный вид бегства от действительности – в прекрасное застывшее прошлое.
Впрочем, все оказалось сложнее. Анна Сергеевна, так звали музейную даму, вместе с несколькими еще такими же просидела в Эрмитаже, в служебных комнатках, все это лихое время. Потому что, как она сказала, «мы не имели права отсюда уйти». Такая самоотверженность внушала уважение. Хотя, по большому счету, что могли сделать несколько слабых женщин против толпы мародеров? Разве что заделывать фанерой выбитые окна. Но ведь, тем не менее, порядок-то сохранился!
Музей был огромен. Залы затягивали в себя – и если бы не Анна Сергеевна, Джекоб давно бы потерял тут ориентацию. В свете мутного питерского дня, льющегося через пыльные стекла, картины смотреть было трудно. Да и рассмотреть все – на это требовались месяцы. Джекоб не был большим любителем изящных искусств, но все-таки он не вчера из Вайоминга[26] приехал. Бывал он и в Метрополитен-музее, и в Вашингтонской национальной галерее, и в Лувре, и в других знаменитых музеях. И теперь, бродя по залам, начинал по-настоящему осознавать значение этого города. Понимал он теперь и циничные смешки шефа. Петербург имел чудовищную ценность. Не только культурную – но и самую обыкновенную, измеряемую зелеными бумажками. Всем этим добром, включая вид из окон на Петропавловскую крепость, можно было прибыльно торговать. «Самый большой в мире город-музей, где все к услугам туристов». Хотя бы только ради этого имело смысл затевать экспедицию. Теперь Джекобу было совершенно ясно, что вокруг корпуса генерала Адамса ведут игру не только политики, но и бизнесмены всех уровней. Впрочем, в Америке никогда не поймешь, где заканчивается политика и начинается чистый бизнес.
