Обещай мне | страница 70



Тихие разговоры при появлении Корта замолкли, и под сводами воцарилась мертвая тишина, нарушаемая лишь звуком шагов и постукиванием трости. Головы поворачивались ему вслед, а глаза округлялись от изумления.

Корт не подал виду, что замечает, какой эффект произвело его появление. Какое дело ему до этих болванов? Все они пришли сюда, чтобы расшаркаться перед семьей, которая того не стоит, на всякий случай – вдруг пригодится в будущем. Они чтили память подлеца и труса и выражали соболезнования развратнице.

С каменным лицом Корт приблизился к передней, почетной, скамье и уселся на пустое место рядом с вдовствующей герцогиней Уорбек. Леди Августа смотрела на него, приподняв седые брови, но что значило это выражение: удивление, предостережение или сочувствие, – Корт не понял. Покосившись через проход, он увидел, что на него смотрят Рокингемы. Глаза Белль за толстыми стеклами очков казались неестественно громадными, а сама она выглядела растерянной. Тобиас был явно рад Корту.

Преподобный Захария Троттер замолчал, ожидая, когда вновь прибывший усядется, потом продолжил поминальное слово. Он углубился в перечисление всевозможных достоинств усопшего, праху которого вскоре Предстояло навсегда упокоиться в родной земле. Корт только мысленно пожимал плечами. Даже Сэнди, думал он мрачно, и тот посмеялся бы над этим фарсом.

Наслушавшись до тошноты умилительных слов преподобного Троттера, Корт решил, что настало время посмотреть на того, ради кого он сюда приехал.

Филиппа, с головы до ног в черном атласе, сидела на самом краешке скамьи. Шляпка с двойной черной вуалью совершенно затеняла ее лицо. Рядом застыла леди Гарриэт, тоже в глубоком трауре. Обе женщины держались так, словно его не было в церкви. Почти не заметный между пышными подолами траурных одеяний, на него с любопытством поглядывал ребенок лет пяти. Убедившись, что его заметили, он застенчиво улыбнулся Корту. Казалось, он не может определить, друг или недруг этот мужчина, так пристально на него смотревший.

Корт оцепенел; Даже сердце на несколько мгновений Перестало биться. Люди, церковные стены, свечи – все дрогнуло и поплыло перед глазами. Ребенок Филиппы! Он был совсем не похож на мать: ни белокурых локонов, ни небесной синевы в глазах – и тем более в нем не было ничего от фамильной кудрявой рыжины и зелено-, яГлазости Бентинков. У мальчика были серые глаза – глаза редкого серебряного оттенка – и прямые иссиня-черные волосы. На Корта смотрела его точная копия.