— Туда ему и дорога, — сир Глендон Бол провел точильным камнем по лезвию меча. — Воин ненавидит трусов.
Презрительный тон говорившего заставил Дунка присмотреться к нему повнимательней. Одежда из доброго сукна, бывшая на сире Глендоне, была изрядно поношена и плохо сочеталась, словно он покупал готовое платье. Из-под его шлема выбился локон темно-рыжих волос. Парень был невысоким и коренастым, с маленькими, близко посаженными глазами, широкоплечим и с сильными руками. Брови у него были мохнатые, словно две гусеницы дождливой весной, нос картошкой и дерзкий подбородок. И он был молод.
«Скорее всего, ему где-то шестнадцать, но точно не больше восемнадцати», если бы сир Кайл не назвал его рыцарем, Дунк принял бы его за оруженосца. Вместо бороды щеки парня были покрыты прыщами.
— Давно стал рыцарем? — спросил его Дунк.
— Уже давно. Когда минет месяц уже с полгода будет. Меня посвятил в рыцари сир Морган Данстобл из Переменных Водопадов, чему свидетелями было две дюжины человек, но к этому меня готовили самого рождения. Править лошадью я научился еще до того, как ходить, и, не потеряв молочных, выбил свой первый зуб взрослому. Я хочу прославиться в Белостенье и заполучить яйцо дракона.
— Яйцо дракона? Это приз победителю? Честно? — Последнего дракона убили полвека назад. Но сир Арлан говорил, что как-то видел кладку ее яиц. «Они были тверды как камень, но это было прекрасное зрелище», — так говорил старик.
— Откуда у лорда Баттервелла яйцо дракона?
— Его деду яйцо подарил король Эйегон, проведя ночь в его старом замке, ответил Мейнард Пламм.
— В награду за некий подвиг? — уточнил Дунк.
Сир Кайл рассмеялся:
— Может, кто-то назовет это и так. Говорят, когда их величество прибыло погостить, у старого лорда были три юных дочери, три девственницы. А к утру все три понесли в животах королевских бастардов. Так, что это награда за горячую ночку.
Дунку приходилось слышать подобные истории и раньше. Эйегон Недостойный переспал с половиной девственниц королевства и, якобы, многих из них обрюхатил. Хуже всего то, что на смертном одре старик признал всех, и низкородных, что произвели на свет кабацкие девки, шлюхи или пастушки, и Великих Бастардов, от высокородных матерей.
— Если хотя бы половина этих историй была правдой, мы все были бы бастардами старого короля Эйегона.
— А кто сказал, что нет? — съязвил сир Мейнард.
— Сир Дункан, вы должны отправиться с нами в Белостенье, — настаивал сир Кайл. — При вашем росте, вы наверняка приглянетесь какому-нибудь знатному лорду. И сумеете устроиться на хорошую службу. Я уверен, что я-то точно устроюсь. Там на свадьбе будет Джоффри Касвелл, лорд Горького Моста. Когда ему было три, я сделал ему из сосны его первый меч, в точности по его руке. Зеленым юнцом я своим мечом служил его отцу.
