Пантюха несколько раз поднимал было обрез, чтобы снять электрика со столба, но обрез был враль - с трех выстрелов только одного и забирал, а обнаруживать себя, раньше времени и даром, Пантюха не хотел.
Оцепенение нашло на него, веки смыкались. Незаметно из овратительного звона мух выделился разноголосый, рокочущий рев. Пантюха вздрогнул, приподнялся из лопухов и взглянул на залитую солнцем дорогу: из леса к селу ползла разноцветная лента какой-то толпы.
Это была банда некогда известного художника, а ныне бандита Витьки Тихомирова.
Дюжие, вполпьяна для куражу молодцы сшибали шашками репейник, гарцуя на лоснящихся конях; в дрожащем от зноя воздухе колыхались знамена и хоругви кисти Витьки Тихомирова, изображающие самого Витьку Тихомирова, насупленного Нестора Махно, Бакунина, князя Кропоткина с топором в руке, Че Гевару, Джека Потрошителя, Бонни и Клайда и многих других - только Саши Жегулева не было на этих хоругвях, о чем уже и раньше знал Пантюха.
Бойцы у Витьки были самых разных мастей - больше всего, конечно, было усатых, румяных, с пьяными красными рожами, поющих "Ударили Ваню кастетом". Но была, например, группа молодчиков в черных рубашках, горланящих "Джовеньезу" ( а кое-кто из них осторожно мычал "Хорста Весселя"), поодаль ехали с усталыми, грустными лицами ребята в конфедератках, поющие "Красные маки под Монте-Кассино"; с ненавистью глядели они на чернорубашечников, а на них самих свирепо поглядывали самоварные рожи бандитов с самодельными Георгиевскими крестами.
Не было у Витьки в отряде только толстовцев, ментов не было, шпионов всяких. Но особенно Витька не любил буддистов. Три раза брал Тихомиров приступом город Нирваново-Вознесенск, гнездо и рассадник буддистской заразы, и вырезал всех буддитстов вчистую, и три раза город отстраивался, наезжали на ласковых баб-ткачих мужики (буддитсты, как утверждал Витька), и снова вел Тихомиров свой отряд раскулачивать город НирвановоВознесенск, третий раз за одно лето.
За бойцами ехало пропасть накрашенного бабья на телегах и десятки подвод обоза - с семенным зерном, бочковой свининой, ящики с самогоном, шампанским и водкой "Золотое кольцо", штуки тканей и югославских обоев, запчасти автомобилей, мебель, посуда, стереоаппаратура.
Особенно держалась подвода менее ширпотребных товаров, предметов обихода лично Тихомирова: краски,гипсовые статуи, портрет батьки Махно на велосипеде, реквизированная в краеведческом музее картина "А ля рюс" американского, видимо, художника Э.Кэбпэкоба ( подписанная латинскими буквами: A. CABPACOB ).
