– Хотя мы достаточно далеко, все же я прошу тебя понизить тон. – Бриджи прошла к стулу, села и несколько минут молча смотрела на Барбару, которая продолжала стоять, вцепившись в стул. – Ваши свидания должны прекратиться, – решительно заявила она.
– Нет, Бриджи, нет, не сейчас.
– У тебя муж и трое детей. А у него помимо ребенка, жена, перед которой у него есть определенные обязательства.
– Мы знаем об этом и будем выполнять наши обязательства, но расстаться мы не в силах.
– Это не может продолжаться. Так поступать порочно.
Барбара с силой выдохнула и резко выпрямилась, продолжая держаться за стул.
– И ты еще собираешься меня учить, что добро, а что зло? – невесело рассмеялась Барбара.
– Если я и совершала неверный поступок, то вредила этим только себе.
– Ты испортила жизнь моей матери. Томас Моллен никогда бы не оказался в коттедже. Это ты устроила, чтобы он жил там на деньги моей матери и тети Констанции. Человек его характера нашел бы себе работу и друзей. Так что ты не сможешь убедить меня, что то позорное событие, ставшее причиной моего рождения, не имеет к тебе никакого отношения. В том, что произошло, пусть косвенно, но виновата и ты. Я ношу в себе черты молленовской породы и передала их сыновьям, особенно это заметно в одном из них. Имя Моллена само по себе звучит, как проклятье, люди, наверное, этого никогда не забудут. Пэт Ферье назвал моих детей племенем Моллена. Я возненавидела его с того самого дня. И он поплатился за свои слова. – Она помолчала, потом продолжала, в голосе ее прибавилось горечи и злости. – Я ненавижу себя за то, что происхожу из рода Молленов. Можешь ты это понять? Я себя ненавижу. Но я знаю, что способна пойти на любую крайность, чтобы сохранить то единственное чем я дорожу: нашу с Майклом любовь… Вот поэтому, Бриджи, советую тебе забыть все свои планы, которые ты строишь, чтобы нас разлучить, а я уверена, что ты именно об этом и думаешь.
Бриджи побледнела так же, как и Барбара.
– А если я обо всем расскажу Дэну? – ледяным тоном спросила она.
– Ты добьешься только того, что я уйду от него.
– И оставишь детей?
– Да, и детей тоже, – ответила она тихо, но твердо, после минутного колебания.
Барбара покинула свою опору – стул и стояла теперь в центре комнаты, как воин в открытом поле, приготовившийся принять бой. Они с ожесточением смотрели друг на друга.
– Ты считаешь, что Майкл ради тебя оставит мать, калеку-жену и… дочь? – нарушила молчание Бриджи.
