Поезд прибыл, и как минимум трижды Аннабелле наступили на ногу. Ей почти не нужно было двигаться, волна людей буквально внесла ее в вагон.
В отличие от автобусов – или метро до тридцать третьего года – в этих поездах не было сидений за исключением тех, которые предназначались для людей с физическими ограничениями, и они могли садиться на них только после авторизации. (Как-то возвращаясь поздно вечером домой, Аннабелла видела двоих подростков, пытавшихся проскользнуть мимо сканера, чтобы занять сиденья. На следующей остановке их арестовал полицейский, получивший сигнал тревоги и ожидающий прибытия поезда.) Удерживать равновесие пассажирам помогали поручни.
Иногда Аннабелла думала, что такая жизнь ужасна. Дядя Фредди часто рассказывал о старых добрых временах «до тибериума». Люди тогда жили в квартирах, в которых на каждого приходилось несколько комнат, а не одна, многие имели машины, и никому не приходилось принимать по семь таблеток в день лишь для того, чтобы не отравиться самим воздухом. И в мире было больше двух наций. Теперь же все люди принадлежали к ВОИ или к Братству Нод.
«Какой бы плохой ни была жизнь, – подумала Аннабелла, когда поезд накренился и на нее навалился мускулистый мужчина, – по крайней мере, мной не правят террористы».
Голден использовал уже четвертый гигиенический пакет, когда Сердитый Щенок Момоа наклонился к Веге и спросил:
– Что ты ему дал?
Прежде чем Вега успел ответить, Боулз произнес:
– Он сказал, что благодаря этой таблетке Голдена не будет тошнить.
Вмешался Бродер:
– Он сказал не это.
Вега кивнул:
– Бродер прав. Я сказал, будто слышал, что они помогают от тошноты. – Он ухмыльнулся. – Наверное, я неправильно расслышал.
Бойцы подразделения «Эпсилон» сидели на длинной металлической скамье, одной из пяти в этом отсеке «Гурона». Воздухолет взлетел двадцать минут назад, буквально в ту же секунду, как двадцать вторая дивизия и все ее снаряжение – включая несколько «Дельфинов» и танков – оказались на боргу. Вспоминая насмешки солдат над пилотом, Рикардо радовался, что перелет проходит так гладко.
Многие веселились. Момоа, сидящий рядом с Рикардо, хлопнул его по спине чуть сильнее, чем тому хотелось бы, – он даже через бронекостюм почувствовал боль, – и воскликнул:
– Неплохо, салага!
Веге пришлось немного отклониться влево, чтобы широченные плечи Щенка не задевали его, когда тот двигается. Момоа не надел наплечники, и было видно, какие у него массивные, мускулистые руки.
