— Да, но, Лэймар, что будет с нами дальше? Как я могу это делать после всего того, что здесь произошло?
— Да, сэр. Я хочу, чтобы ты это делал, я хочу, чтобы ты сделал это как можно лучше, чтобы мы могли перейти к следующему шагу.
И какому еще следующему шагу?
Он сидел за столом, внося бесконечные поправки в уже много раз исправленный рисунок. Первоначальная картина покрылась густой паутиной линий и черт, превративших рисунок в размытую серую кляксу. Интересно, что Лэймар хотел разглядеть в этом хитросплетении линий, с чего следовало начать? Ричард понимал, что произведение невыносимо банально, что все это отражение фантазий первобытных арийских предков из эпохи гипербореев[11]. Картина соответствовала той стадии развития интеллекта, на которой застрял Лэймар, но с настоящим искусством она не имела ничего общего. Женщина, лев, замок! Порождение необузданной дикой фантазии люмпен-пролетария, вся жизнь которого проходит в угнанных фургонах; фантазия таких людей питается чтением дешевых комиксов и просмотром грубых, кровавых и скучных фильмов. Эта фантазия была буйной, грубой, лишенной тонкостей и оттенков.
Однако именно она спасла ему жизнь. Это Ричард отчетливо понимал: ему удалось смирить ярость Лэймара и направить ее в другое русло, заставить Лэймара понять, что в жизни существует не только закон поедания слабого сильным. Кроме того, был сам процесс создания рисунка: в нем, конечно, присутствовало что-то дикое и необузданно-свободное, отвечающее сути Лэймара, но эта-то суть не давалась Ричарду как художнику, как ни пытался он ухватить ее, работая то с образами львов, то переходя к орлам и тиграм. Когда он начинал об этом думать, страх и сомнения проходили; такая работа не терпит халтуры, ее нельзя делать спустя рукава. Все дело заключалось в переключении работы сознания с левого полушария мозга на правое. Лэймар это понимал и предоставил Ричарду для работы, можно сказать, отдельный кабинет и дал ему немного времени. Но теперь Лэймар настаивал на хорошем результате.
К счастью, у фермера в доме нашлось достаточное количество бумаги и карандаши. Вооружившись карандашом номер 2, Ричард в задумчивости сидел у окна, временами выглядывая наружу и стараясь представить себе саванну, по которой бродили разительно похожие друг на друга мужчины и львы, но где женщина тем не менее оставалась женщиной. Единственным законом, который правил в такой саванне, были клыки и мощные лапы, и самым сильным существом в ней являлся Лэймар, Лэймар Лев, не просто убийца, а проницательный и умный повелитель.
