Всего-то минута прошла… или чуть больше.
Подойдя к поверженным гопникам, Максим наклонился: все четверо лежали с пробитыми головами и не дышали. Мертвые глаза испуганно таращились… нет, не в небо… а черт знает куда… кажется, прямо на Макса, которому вдруг стало не по себе от такой вот простоты велосипедистов. Да, конечно, с заполонившей весь город швалью нужно было как-то бороться но вот так, убивать… весело и непринужденно. Просто детки на прогулку вышли, немножко поразмяться решили. И вон как хитро — с подсадной уткой.
Тихомиров быстро огляделся вокруг — пора было убираться отсюда. Хотя, с другой стороны, зачем спешить? Милиции-то нету. Нет и закона, точнее, один закон — право сильного.
На груди гопника Макс увидел записку — листок стандартного формата А4 — с красными буквами — «Новый комсомол»…
Молодой человек покачал головой и ухмыльнулся: комсомольцы, мать вашу, скорей уж чистильщики.
* * *
В читальном зале библиотеки, располагавшемся в цокольном этаже добротного пятиэтажного дома, было тепло и уютно, как в старые добрые времена. Неярко горел свет, загадочно-маняще поблескивали разноцветными переплетами книги, на стоящем в углу журнальном столике закипал чайник. Народу, правда, было мало — человек двадцать, и те в основном женщины, многие уже в возрасте. Ну, понятно — мужики больше заняты поиском пропитания, а тут уж каждый сам за себя.
— Добрый вечер, — войдя, кивнул Максим.
— Здравствуйте. Проходите, садитесь.
Тихомиров прошел к последнему столу, там и сел, как раз за двумя мужиками — единственными здесь представителями сильного пола.
— Ну, что? — Библиотекарша — грузная сорокалетняя дама, Максим ее знал и раньше — посмотрела на стенные часы. — Еще будем ждать или уже потихоньку начнем?
— Давайте уже начинать, Глафира Матвеевна, — подала голос веселенькая старушка — божий одуванчик с седыми кудряшками. — Думаю, народ к нам потянется, не сейчас, так позже. Вот вы, молодой человек. — Она вдруг обернулась к Максиму. — Вы откуда про нас узнали?
— Объявление на стенке прочел.
Сидящие перед ним мужики одновременно хмыкнули:
— И мы. На заборе.
Они были чем-то похожи друг на друга, оба основательные, кряжистые. Один, чуть помладше, лет тридцати пяти, коротко стриженный, с круглым добродушным лицом и чуть приплюснутым носом, второй — постарше, где-то уже к пятидесяти, тоже круглолицый, осанистый.
— Ну, давайте знакомиться, — радушно улыбнулась библиотекарша. — Мне легче — я вас многих знаю.
