Подруги уже привели себя в порядок, если можно привести себя в порядок, используя гардероб публичного дома.
Увидев меня, Люда закрыла лицо и расплакалась, а Лена сжала зубы и прямо посмотрела мне в глаза.
— Как ты? — неловко спросил я.
— Уже нормально. Недели две, и я оклемаюсь полностью.
Если бы не последнее уточнение, я бы решил, что все закончилось с минимальным ущербом.
— Понятно, — процедил я и сжал зубы. — Со своими я уже почти разобрался. У тебя есть пожелания насчет босса?
Руки Лены сжались. А из глаз потекли слезы. Я никогда не спрошу у нее, что ей пришлось пережить. От чего девушке, спокойно обслуживающей полтора десятка громил, нужно отходить две недели.
— Что бы ты ни придумал, убей его в конце. И еще, я хочу это видеть.
— И я, — донесся через слезы голос Люды.
Вот этого я не ожидал.
— Ты уверена? — переспросил я, еще не веря в услышанное. Девушка закивала, как китайский болванчик, а Лена добавила:
— Это шок. Она успокоится через несколько минут. Женщины гораздо выносливее, чем это можно предположить, — и, помолчав, добавила: — И злопамятней…
— Ну хорошо, ну ладно, — буркнул я и сделал знак охране, чтобы она сопровождала девушек.
Разговаривая с подругами, я исполнился жалости и «праведного гнева», но когда я вошел в подвал и увидел место недавних событий, все возвышенные чувства как рукой сняло.
Подруги стали в дальнем углу, а я подошел к «водяному».
— Почему ты жив? — спросил я его, копируя свой равнодушный голос при расстреле «сладкой парочки».
— Мы были просто оглушены после аварии, — пролепетал парень. — Когда пришли в себя, ты уже исчез.
— А как это ты умудрился врезаться? Фактически, ты спас мне жизнь?
— Да. Если бы я не отвлекся на тебя и не врезался, то ты был бы уже трупом.
— Отвлекся. Да. Ты спас мне жизнь, пусть и не хотел этого. Ну что ж, задумался я, — памятуя твои упражнения со шлангом, я хотел тебя утопить, но учитывая некоторые вводные… короче, мне не нужна твоя жизнь целиком. Решай, ты мне отдашь ступню, кисть или глаз.
— Как? — переспросил «водяной».
Я знал, что это очень паскудная идея. Дать человеку самому выбрать, какую часть себя он потеряет. Наверное, лучше бы я его убил.
— Ну так как? Если не можешь выбрать, давай я тебя просто пристрелю — и все.
— Рука! — выкрикнул полумертвый от страха мужчина.
— Какая? — уточнил я.
— Левая!
— Клади ее сюда, — я показал на то место, где совсем недавно лежал я.
И тут итальянец заплакал. Он положил руку на указанное место, отвернул голову и тихо подвывал. А я вспомнил садистское выражение на его лице, когда он вновь и вновь переводил шланг, не давая мне возможности дышать.
