Рыцарь оглянулся, радуясь, что Гарет не видит его грустного лица, устремил взор туда, где за туманом лежал путь в замок короля. Мельком заметил усмешку оруженосца, стиснул зубы. Сподобил Христос дать в распоряжение столь неприятного типа!
Нет, обязанности исполняет исправно, но так, что остается неприятный осадок: то хмыкнет или глянет по-особому, а когда молчит с непроницаемым видом, то почему-то хочется ему врезать. Инконню на миг поддался неблагородному желанию приложить кулак меж ушей оруженосца, с трудом унял бурление крови и темное пламя ярости.
«Я должен вести себя по-рыцарски! Ярость — удел простолюдинов, не ведающих верности и чести».
Рыцарь выпрямил спину, задрал голову к небу с хмурыми комками дождевых туч.
Молочный жеребец прытко трусил, догоняя лошадь своенравной леди Хелию. Гарет держался позади, буравя завистливым взглядом спину, укрытую щитом с темно-красным грифоном.
Туман поредел, остатки растворились меж стеблей травы. Легкий прохладный ветерок гнал по пожелтевшему полю мелкую рябь. Хмурый панцирь неба потрескался, октябрьское солнце с усилием протиснуло лучи в разрывы, тлеющие бледно-желтой окалиной. Из туч посыпалась мелкая морось, насытив воздух водяной пылью.
Копыта четырех лошадей с хрустом приминали жухлую траву, шерсть на ногах потемнела и слиплась, морды унылые.
Инконню украдкой любовался изящными чертами лица фрейлины: на ее ресницах повисли мелкие капельки, будто шлифованные алмазы.
Леди Хелия ехала молча. Ни холодный ветер, ни дождь не согнули горделивую осанку: головка приподнята, взор гиацинтовых глаз устремлен вдаль, на чувственных губах играла загадочная полуулыбка. Юный рыцарь смотрел восторженно, будто видел ангела, раздражение от ее надменности испарилось, как капля росы на солнцепеке.
Гарет нахохлился в седле, лицо изборождено старческими морщинами. Изредка бросал короткие взгляды на господина и, кривясь, опускал глаза.
Инконню пригляделся к пылающей багрецом стене леса на горизонте, затем посмотрел на леди Хелию. В горле запершило, язык превратился в кусок вяленого мяса. Сердясь за нерешительность, откашлялся и прогудел доброжелательно:
— Леди Хелия, будьте любезны рассказать подробней о беде, постигшей ваше королевство.
Фрейлина вздрогнула, мечтательная улыбка исчезла с лица. На рыцаря глянула так, словно пыталась припомнить, кто таков. Гарет поднял голову, взгляд полыхнул злой радостью.
— Сэр Инконню, — произнесла фрейлина медленно, словно сомневаясь в способности рыцаря понимать речь, — в тронном зале перед королем я поведала о печалях своей страны. Может, память подводит, но вы там были?
