Это восклицание толмач перевел слово в слово.
— Я осмеливаюсь потому, что я Ту Юэсэнь, Хозяин Гор клана тонгов из «Праведной руки», и я не позволю, чтобы меня оскорблял глупый и уродливый круглоглазый!
Толмач аккуратно перевел и эту фразу, опустив только ее окончание. Выражение «круглоглазый» он заменил «заморским дьяволом», которое почему-то показалось ему не столь обидным.
Ту выкрикнул приказ. Двери открылись нараспашку, и подручные бандита вкатили в кабинет две большие тележки, нагруженные ящиками из мангового дерева с опием.
— Что это должно означать? — потребовал объяснений Врассун.
— Взгляни на маркировку на ящиках, глупец. — Ту указал на штемпели, красовавшиеся на сопроводительных бумагах, прикрепленных к каждому из ящиков. Там был указан собственник груза — Британская восточно-индийская компания.
— Так это ты… — выдохнул Врассун.
Ту посмотрел на переводчика, который постарался не только перевести, но и закончить мысль Врассуна, причем так, чтобы перевод не прозвучал обидно для бандита.
— Да, это я! — буквально выплюнув, рассмеялся Ту. — Я напал на твой корабль в гавани и могу делать это снова и снова. И ни ты, ни твои друзья-англичане ничего не сможете поделать. А теперь говори: ты хочешь получить назад свою собственность?
Переводчик изложил все это на безупречном, вежливом английском.
Дальнейшие действия Врассуна удивили всех. Он откинулся на спинку кресла, жестом велев своим людям удалиться, и стал ждать. Они повиновались и вышли. Единственным звуком, раздававшимся в эти секунды, был хруст битого стекла под их ногами.
Ту улыбнулся, кивнул Лоа Вэй Фэню, и тот также отдал войску приказ к отступлению. Наконец в кабинете остались лишь Врассун, бандит Ту и, разумеется, холодный зимний ветер, который врывался в разбитые окна и шевелил тяжелые гардины, как паруса с перерезанными снастями.
Мужчины оставили в стороне оскорбления и занялись делом, в котором оба разбирались лучше всего, — стали торговаться. Это был бизнес в чистом виде. Козырем в руках Ту являлась угроза немедленной расправы, козырем Врассуна — угроза со стороны британского военного флота, а посередине находилась возможность установить совместный контроль над шанхайским рынком торговли опием, который выскользнул из рук Врассунов в конце семидесятых годов. После смерти Врассуна-патриарха его наследники консолидировали семейные капиталы, и теперь их больше интересовала недвижимость и строительство крупных универмагов, которые со временем назовут супермаркетами. Но ни одно из предприятий не могло гарантировать столь значимые и постоянные прибыли, как старая добрая торговля опием.
