Шанхай. Книга 2. Пробуждение дракона | страница 34
«Так же, как Сказительница приняла моего тезку», — подумал он.
К утру они закончили обсуждение последних деталей плана по приручению бандита Ту.
— Не хочешь ли поделиться со мной остальными планами? — спросил Лоа Вэй Фэнь.
— Почему ты думаешь, что у меня есть еще какие-то планы?
Она не успела закончить фразу, а Лоа Вэй Фэнь уже недоверчиво качал головой.
— Опасно недооценивать главу Гильдии убийц, — с улыбкой произнес он.
— Ты прав, Лоа Вэй Фэнь. — Цзян смущенно потупилась и кивнула. — Каждый из нас использует собственное оружие: ты — свои навыки, я — хитрость, свою и моих дочерей. — Она подняла глаза на сильного мужчину и спросила: — Чаю?
— Будь так добра, — склонил он голову.
Глава десятая
ИГРА В ПЛОТ
Апрель 1893 года
Красные Шесты бандита Ту и он сам сидели вокруг большого круглого стола в частной столовой Цзян. Они разразились восторженными воплями, когда младшая дочь мадам, Инь Бао, скинула маленькую вышитую шелком туфельку и продемонстрировала крохотную, не больше трех дюймов длиной, ножку, свой «золотой лотос». Молодая куртизанка поставила туфельку в центр стола, а затем поместила в нее высокий и тонкий бокал с шампанским.
— Не хотят ли джентльмены сыграть в плот? — с очаровательной невинностью спросила она.
В ответ раздался хор одобрительных выкриков. Через несколько секунд бандиты уже скандировали:
— Плот! Плот! Плот!
Инь Бао присела, и ее обнаженная ножка исчезла под юбками. С улыбкой скромницы, она сунула руки под юбки и через несколько мгновений достала оттуда вторую туфельку. Держа ее за шелковые ленты, она принялась крутить туфельку над головой. Затем выпрямилась и поставила туфельку в большую стеклянную чашу, стоявшую рядом. По ее губам скользнула улыбка соблазнительницы.
— Значит, вы хотите поиграть в плот, верно? — вновь спросила она.
Мужчины не могли отвести глаз от ее босых ног. Инь Бао позволила им поглазеть несколько секунд, потом снова присела, скрыв предмет их вожделений под юбками. Та быстрота и легкость, с которой она перешла от образа смущенной девственницы, удивленной самим фактом того, что у нее есть «золотые лотосы», к образу опытной куртизанки, открыто бросающей мужчинам вызов, демонстрируя им свои чувственные ноги, была одной из причин той славы, которую она снискала себе в мире ночных бабочек Шанхая. Остальной частью своей славы младшая дочь Цзян была обязана удивительному искусству больших пальцев ног, которые творили чудеса, когда два ее «золотых лотоса» обхватывали «нефритовое копье» мужчины.
