Вернувшись домой после той давней встречи участников Договора Бивня, она нашла мать с лицом, искаженным от боли и почерневшим от яда, который та проглотила. Точно такого же яда, что находился в потайном кармашке шелкового платья Цзян теперь, когда она стояла в холодной пещере предновогодней ночью нового десятилетия. Когда-то она сомневалась в том, что однажды ей хватит воли лишить себя жизни, но с тех пор сама жизнь преподнесла ей много уроков. Не последним из них был и такой: чтобы лишить себя жизни, надо эту жизнь контролировать, а контроль — главное, чем она занималась в течение двадцати пяти лет в кругах шанхайского полусвета.
Конфуцианец был моложе Цзян лет на десять. Они знали друг друга уже не один год, но знакомство это не носило интимного характера. Конфуцианец был крайне замкнутым человеком. Отец передал ему обязанности по Договору Бивня, изложив их на первых страницах пространного дневника, который, сменяя предшественника, вел каждый Конфуцианец начиная с дней Первого императора. Молодой человек нашел этот дневник под древним камнем для письма через несколько дней после кончины отца.
Ему никогда не забыть первую встречу Троих Избранных, на которой он присутствовал. Поначалу все происходящее казалось ему сущей глупостью, но он изменил мнение сразу же после того, как посмотрел в первый — открытый — портал Бивня Нарвала. В ту ночь он прочитал дневник от начала и до конца и сделал первую запись в летописи Конфуцианцев. Это было двадцать лет и сотни записей тому назад.
— Опаздывает, — заметил Резчик.
Он, хотя и был здесь самым младшим, играл главенствующую роль по отношению к другим, как и все его предшественники, начиная с того дня, когда на Священной горе был заключен Договор Бивня.
Из южного коридора донесся глухой удар. Цзян посмотрела на мужчин, и те побежали в том направлении, откуда послышался звук. Они нашли сына Телохранителя сидящим на полу. Он без сил прислонился спиной к стене тоннеля рядом с каменным выступом, служившим известной лишь немногим меткой, которая обозначала вход в потайной коридор. Они подняли его и помогли дойти до пещеры. Одежда юноши, явившегося сюда сразу же после обряда инициации, пропиталась кровью, но, оказавшись в пещере, он выпрямился и стоял уже без посторонней помощи. В его глазах Цзян увидела мудрость долгих прожитых лет — такую же, как та, что светилась во взгляде его деда, Рыбака.
Конфуцианца тревожило в этом молодом человеке нечто совсем другое. После того как на сцене в Чжэньцзяне погиб Лоа Вэй Фэнь, Телохранителем стал младший сын Рыбака. Но этот парень не был Телохранителем. Он явно был Убийцей. Телохранители применяли недюжинные познания в боевых искусствах исключительно в целях обороны. Убийцы использовали те же навыки для того, чтобы приблизить осуществление Пророчества, одним из главных условий которого было возрождение древней Гильдии убийц.
