— Шесть, — продублировал Волк уже увиденное, — Класс боевых торпедоносцев.
Правильность этих слов подтвердилась в следующую минуту. Одна за другой из преследующих нас кораблей выклюнулись шесть сигар и, оставляя за собой искрящийся снопы, стали быстро приближаться.
— Аврал, — коротко сказал Корабль, врубая тревожную систему.
Я уже сидел в кресле, пристегнутый по всем правилам, прижимая ладонью Кузьмича.
— Маневрируй! — посоветовал Кузьмич.
— Не учи ученого, съешь лучше караваевскую макаронину.
— Ишь ты, как складно Волчара заговорил? — обернулся ко мне Кузьмич, — Прям поэт-самоучка. Слышь, Волчара, выдай еще что-нибудь по случаю.
Корабль не заставил себя упрашивать.
— Бомбы мчатся прям на нас, получай Волчара в глаз!
Корабль дернуло так, что даже затрещали ремни безопасности.
— Точно в яблочко, — непонятно отчего восторженно сообщил Волк, — Если бы не защита, разнесло бы в клочья. А так только защиту и снесли напрочь.
— Ты там не умничай, — прохрипел я, отлепляясь от спинки кресла, — Или уходи из зоны немедленно, или ответь им так, чтобы мало не показалось.
— Рад бы, да не могу, — чмокнул сталью Корабль, — Я и так на пределе. Предохранители уже два раза вышибало. Кто сказал старая развалина?
Я прикусил язык. В такую трудную для всех нас годину не стоит обижать единственного, кто может помочь.
— А пострелять? — предложил я.
— Тоже нечем, — даже как-то с вызовом ответил Корабль, — И пушки есть, да снаряды кончились.
Мы с Кузьмичем переглянулись. В нашей практике это был, первый случай, когда у самовосстанавливающегося, само заправляющегося корабля закончились боеприпасы.
— Ты ж, сволочь железная, у якудзян чем занимался? У них что, снарядов нет?
— Не, — беспечности Корабля можно было только удивляться, — Прокладок на три тысячелетия вперед дали, а боеприпасов у них у самих нет. Нашего калибру, я хотел сказать.
— А как же самовосстановление? — Кузьмич паниковать начинает.
— Для этого время нужно. Я ж не могу сразу. О, снова пальнули.
Шесть сигар на экране прыгнули в нашу сторону.
— Влипли, кажется, — я почесал подбородок, придумывая хоть какой-нибудь выход. Но ничего не придумывалось.
Корабль из последних мощностей задрал нос, пытаясь увильнуть от торпед. Но ничего не вышло.
Кресло командира, вместе со мной и Кузьмичем, оторвало от постамента и швырнуло на заднюю стенку. В стенке сработала подушка безопасности, и только это спасло наши тела от многочисленных переломов. Возможно даже открытых.
