— Да не держусь я за твои драгоценные сиськи. Больно надо. Как ещё тебя тащить? У тебя же эти сиськи, похоже, отовсюду торчат. Тебя как ни схвати — обязательно или сиська или задница попадётся… Ну, иди сама тогда, иди! Осторожнее! Не урони! Не урони!.. Оххх… Эй, кто там?! Убрать! Давай, обними меня. Сама не дойдёшь. Да ничего твоим сиськам не сделается. Держись! Готова? Ну, пошли. Осторожненько…
— Ты куда? Леона, ты куда?! Погоди, упадёшь. Куда ты? А, понял. Осторожно! Сейчас, я посажу тебя, а сам выйду. Всё сделаешь и зови меня. Слышишь, меня зови! Сама не вставай. Упадёшь…
— Ну что же ты, Леона? Я же говорил: «Зови меня». Зачем сама встала? Сильно ушиблась? Идти можешь? Так, не торопись. Не торопись, главное. Осторожно. За шею меня обхвати. Так… Держись. Пошли тихонько… Осторожно. Ногу осторожно клади. Больно, да? А вот нужно было меня звать. Зачем вставала сама?..
Ооо… Как у меня болит голова… Хорошо хоть, на улице пасмурно. Свет по глазам не бьёт. А почему кровать качается? Я что, на корабле? Вроде нет. Я в спальне. Но отчего качается кровать? Или это меня после вчерашнего ещё колбасит? Кстати, почему я лежу в кровати Керна? (Откидываю одеяло.) Да ещё и без одежды. Меня что, изнасиловали в пьяном виде? И где, интересно, Керн? Кому я сейчас поотрываю нафиг всё лишнее? А зачем около кровати стоит тазик? Вчера его не было.
Пытаюсь встать. Ититская сила! Что у меня с ногой? Коленка разбита в кровь. Перелома, вроде, нет. Но больно. Сажусь на кровати. Голова кружится. Вспоминаю, что было вчера. Призыв… Теодорчик-троечник… Оргия… Цепи… А потом мне… На этом месте я догадался, зачем около кровати нужен тазик. И немедленно использовал его по назначению. Стало легче. Немного.
Кастую на себя Среднее Исцеление. Против похмелья помогает слабо, но зато коленка прошла. И голова, вроде, меньше кружиться стала. Одеваю свой халат и иду искать Керна. Обнаруживаю того спящим в одежде в кресле в библиотеке. Какие-то смутные воспоминания о прошедшей ночи. Вроде бы он меня куда-то таскал зачем-то. А потом мы с ним вдвоём принимали ванну. Причём Керн, почему-то, мылся одетым. И ещё вокруг нас для чего-то всю ночь шныряли гремлины. Это было на самом деле? Или это мне такие пьяные кошмары снились?
Оставляю Керна досыпать и иду завтракать. Во время завтрака понимаю, что идея была неудачной. Еда в меня лезть не хочет. А та, что всё же залезла, очень хочет вылезти обратно. Причём обязательно именно тем путём, каким и вошла. Некоторое время пытаюсь убедить съеденную еду в том, что из моего живота есть больше, чем один выход (и вообще, то, что еда считает выходом, на самом деле — вход), но еда меня не слушается, и настаивает на немедленном освобождении. Наконец, я смиряюсь, плетусь к фарфоровому другу, и выпускаю еду на волю.
