)… Чудь (финские племена, жившие от Зауралья до Скандинавии), вотяки (удмурты), черемисы (марийцы) хотя набегами беспокоили их, но были всегда отражаемы с великим уроном…» Не менее аборигенов им старались досадить и новгородцы, по причине, выше уже поясненной. Еще бы новгородцам не возмущаться!.. Новопоселенцы сразу же стали претендовать на добрый кусок ставшей им уже привычной заволоцкой добычи. Да и чудь с вотяками, оказавшись между двух огней, стали отчаянно сопротивляться всем сборщикам дани. Летописи сохранили отчеты о двух подряд не удавшихся походах новгородских обирал — в 1183 году, когда погибло около ста неудачливых искателей золотого руна, и в 1187 году, когда, едва отдышавшись от войн на своих западных границах, новгородцы смогли собрать сильную карательную экспедицию в дальние пермские, печорские и югорские пределы. Но и из этой рати посчастливилось вернуться только восьмидесяти человекам, чудом оставшимся в живых. Видимо, насмерть стали стоять и так-то ранее не слишком покорные данники. Им было отчего ожесточиться. Именно в ту пору на их исконные земли стали претендовать кроме названных еще Два желающих поживиться на них хищника — булгары и суздальцы.
И Булгария, и Суздальское княжество были тогда крупными, мощными государствами. И у каждого из них был свой резон претендовать на овладение уральскими землями.
С новгородцами мы уже разобрались — они считали, что получили право на заволоцкие земли напрямую от варягов вместе с приглашением на княжение к себе Рюрика.
Булгары же просто были обижены на новгородцев. Столько десятков лет они прилагали неимоверные усилия, чтобы сохранить монополию посредника между югом и севером, так старательно противились попыткам арабов напрямую вести торговлю с Югрой и Пермью, что захват северных земель Новгородом посчитали прямым посягательством на свои столь долго лелеемые интересы.
И с суздальцами все просто. Как раз в ту пору они стали носителями верховной власти в русских княжествах. 8 марта 1169 года князь Андрей Георгиевич, сын основателя Москвы, утвердил себя на великокняжеском киевском престоле, захватив этот город после жесткой двухдневной осады. Ему не захотелось оставаться править в ограбленном, дочиста разоренном городе, и он решил перенести великокняжескую столицу во Владимир, резиденцию суздальских князей. Потому-то суздальцы и порешили, что отныне именно за ними утверждается право на сбор даней со всех покорных русским правлениям территорий. Естественно, уральские территории их заинтересовали не в последнюю очередь. Андрей, давний новгородский неприятель (кстати, Новгород и Киев были союзниками в недавней войне), сразу после Киева затеял разгромить заодно и этот город. Послал на него с большим войском сына своего. Да не повезло суздальцам. На этот раз одолели их в жестокой сече новгородцы. Но мысль перехватить у Новгорода право собирать дань с печорских, пермских и югорских племен у суздальских князей засела накрепко.
