– Ничего ты не вправе!
– Ну, хватит, Джо!
Она демонстративно взглянула на его руку у себя на плече и сморщила губы, когда он, встретив ее уничтожающий взгляд, не убрал руку.
– В последний раз, когда мы виделись, я не должен был… – К ее изумлению, Лайам выглядел смущенным. – Я не буду целовать тебя, – неожиданно произнес он.
Ну еще бы! В таком состоянии она вряд ли могла возбудить похотливые мысли.
– Пока есть это, – она опустила взгляд, – тебе не удастся подойти достаточно близко.
– Как бы ты ни артачилась, от вопроса не уйдешь.
– После того как ты меня унизил перед всей группой да еще оскорбил моего друга, думаю, мне можно и поартачиться.
– Тебе некого винить, кроме самой себя. Ты заставила меня прибегнуть к крайним мерам, ты со всеми порвала отношения. Твой отец в отчаянии.
– Насколько я знаю, он как раз тебя считал виноватым.
Эти мужики все равно в конце концов объединяются, с раздражением подумала она.
– Из чего тебе должно быть ясно, как давно ты не была дома.
– Я была занята.
– Чем же?
– Мне надо было расширить список клиентов, приходится прорабатывать много деталей.
– То есть ты полагаешь, это уместно – носиться по всей стране на восьмом месяце беременности?
– Эти вопросы я обсуждаю со своим акушером, а не с любопытными, встревающими не в свое дело посторон…
– Если ты назовешь меня посторонним, Джо, я ейей…
Кулаки у него сжались и разжались. Он посмотрел на нее с выражением полного бессилия.
Если бы он начал ее душить, Джо поняла бы его. Разумеется, она вела себя вызывающе. А что было делать? Стоило ей его увидеть, как ее с таким трудом достигнутый покой рухнул, как карточный домик. Ее тяга к нему напоминала лисицу под плащом спартанского мальчика: она рвала когтями и грызла ей нутро. То, что Джо исключила Лайама из своей жизни, было не мелочным, мстительным поступком. Это была борьба за жизнь!
– Тебе очень было нужно туда врываться, да? прохрипела она.
– Я намеревался ждать за дверью до тех пор…
– Пока не увидел, как заходим мы с Джастином! Очень типично! – Она повела носом. Лайам не спорил.
– Он предлагал держать тебя за руку, когда ты будешь рожать? – натянутым голосом спросил он. Яркий румянец залил его лицо.
– Ты с ума сошел! – воскликнула Джо.
– Это уже коечто. Тебе нельзя исключать меня из всего этого, – напористо продолжал он. – Когда я увидел, в каком ты состоянии, я понял, сколько успело пройти мимо меня. – Его глаза остановились на ее округлившейся фигуре. Ей было бы легче, если бы она нашла в его взгляде отвращение, а не завороженное благоговение.
