– Только посмей дотронуться до меня, и нашего уговора нет. Я не шучу, Лайам. – Она облизнула пересохшие губы.
Он посмотрел на ее выпученные глаза, на искаженное яростью лицо и свирепо сдвинул брови.
– Ты кого, собственно, боишься? Меня, что ли? – Голос у него зазвенел от возмущения. – Можно подумать, я собираюсь тебя насиловать!
– Я просто устанавливаю правила игры, – в смятении залепетала она, с ужасом сознавая, что выдала себя с головой.
– Правила игры, ишь ты! – Лайам уже почти кричал. – Ты думаешь, я стану заставлять тебя? – У него раздулись ноздри. – Или я чтото не так понял?
– Только, ради Бога, не делай из мухи слона. Все и без того достаточно сложно. И без этого твоего… интима.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что при мысли об интимном контакте со мной ты остаешься холодной?
– Ну, не то чтобы холодной… – Джо отвела глаза от его острого взгляда.
– Так как же?
– Я беременна! Ты не забыл?
– Я не забываю об этом.
Разве что во сне, с горечью подумала она. Небось в глубине души тяготится всем этим…
– Так ты намерена в течение девяти месяцев соблюдать воздержание?
Она с раздражением заметила, что эта мысль его забавляла.
– Отнюдь. «Резвая, рыжая, с чувством юмора ищет сердечного, чуткого мужчину. Кстати, беременная». – Слащавая улыбка погасла, а голос зазвенел. – Как тебе такой текст? Думаешь, многие откликнутся?
– Думаю, да. Видишь ли, многих мужчин влечет к такой штуке, как плодовитость.
– То есть частные объявления читают полчища извращенцов?
– Вернее, множество людей, страдающих от одиночества. Меня, по крайней мере, беременность как таковая не отталкивает. Потвоему, я тоже извращенец?
Она с волнением поглядела на него. Так она и поверила, что он будет считать ее привлекательной, когда от ее талии останется только воспоминание. Правда, говорит он как будто искренне…
– Я отец твоего ребенка. Хотя тебе, кажется, удобнее об этом не думать.
– Не бери в голову, Лайам. Ты сделал свое дело три месяца назад.
– Насколько помнится, это было приятно. – Тяжелые веки прикрыли глаза. – И сейчас ты об этом думаешь. – Низкий, тягучий голос касался ее обнаженных нервов. – По твоему лицу вижу. Не мотай головой, Джо, это так. Скажи, а у тебя все тело краснеет, как и лицо? Очень интересно было бы узнать.
– Не смей так со мной разговаривать. – Джо с ужасом уловила нотки отчаяния в собственном голосе. Проклятая, очень светлая, как у всех рыжих, кожа всякий раз выдавала ее.
– Джо, я говорю совершенно искренне, я ничего не разыгрываю.
