— Разве это новость? Он всегда был таким, но тебя это не особо волновало.
— Ты представить себе не можешь, как я страдала все эти годы!
Отсутствие ожидаемой реакции со стороны сына на ее страдания разозлило Друзиллу.
— Мне лучше уйти, — прошептала девушка, берясь за ручку двери.
— Останься! — крикнул Мэтт, не поворачиваясь.
Услышав его приказ, Кэтлин застыла. Она уже открыла было рот, собираясь сказать, чтобы он не смел ей приказывать, но Мэтт спохватился и мягко добавил:
— Пожалуйста.
Кто может устоять перед ним, когда он говорит «пожалуйста», подумала девушка. Кто угодно, только не Кэт. Она была без ума от него и ни в чем не могла ему отказать.
— Кэтлин, дорогая, рада тебя снова видеть.
Кэт удивилась тому, что даже в таком плачевном состоянии Друзилла не забывала о хороших манерах.
На седьмом небе — и напугана до чертиков! Именно так чувствовала себя Кэт в этот момент.
— Я пойду приготовлю чай.
Чай успокаивает. Хотя сама Кэт предпочитала кофе, она решила, что им всем не помешает чашечка чая. Готовить чай, пить чай и обсуждать погоду помогало англичанам бороться со стрессами лучше всякой терапии.
— Как мило с...
— Не уходи.
Друзилла вопросительно посмотрела на сына.
— Ты смущаешь девочку.
— Может быть, но ей лучше сразу узнать, что за семья у человека, за которого она выходит замуж.
— Я не сказала «да», — слабо запротестовала Кэт.
— Пока еще.
Его надменность и самоуверенность рассмешили ее. Что она может с ним поделать? Сказать, что он закоренелый шовинист? Кэт взволнованно смотрела на него, не замечая ничего вокруг.
Друзилла недоуменно переводила взгляд с Мэтта на Кэтлин. Первой ее мыслью было, что все это шутка — она никогда не понимала юмора своего единственного сына. Но потом она заметила его взгляд. Мэтт никогда ни на кого не смотрел так, как он смотрел сейчас на Кэтлин. А на вспыхнувшем лице девушки было написано слепое обожание.
— Когда я планировала... — промямлила Друзилла, — то и не надеялась...
— Твоя затея удалась, мама, Кэт — настоящее сокровище, — прервал ее Мэтт нетерпеливо. Кэт услышала, как он назвал ее сокровищем, и просияла. — Но я так и не понял, почему ты ушла от отца.
— Ты же ушел, — ответила Друзилла.
— Это другое дело. Я его сын, а не жена.
— Я скоро перестану ею быть, — объявила Друзилла и добавила: — И я надеялась, что ты-то сможешь меня понять. Он зашел слишком далеко. Все время командует и ждет, что я прибегу, стоит ему щелкнуть пальцами, — мрачно закончила она.
