— Олежа, мне плохо, — слабо выговорила она, глядя на него с мольбой и испугом. — Мне плохо, Олежа…
— Что? Что такое? — заволновался он, взяв ее за руку и ощутив сильный холод ее пальцев. — Что сделать? Таблетки? Чай горячий? Скорую?
— Там лекарство… В аптечке… Принеси…
Только он вышел из ванной, как за спиной раздался подозрительный стук. Он мгновенно вернулся обратно. Она была без сознания, полусидела на полу, продолжая сползать, глаза были закрыты, и голова бессильно стукнулась о кафельную стенку, но она даже не пришла в сознание.
И он испугался еще сильнее. Наклонился, волнуясь и не зная, что надо делать в таких ситуациях — бежать звонить в скорую — время много уйдет.
— Лена, Лена, — потряс он ее, но ее голова только бессильно качалась. И его еще больше испугал нечеловеческий холод в ее руках и мысль что она умирает. И он тогда впервые за все время ударил ее по лицу. Бил ладошкой, неумело — ни опыта ни практики все-таки не было. Получился какой-то слабый толчок. Не помогло. И тут он ударил посильнее, словно шлепал.
Ее веки вздрогнули, глаза открылись. Она затуманено посмотрела на него, непонимающе обвела взглядом ванную.
— Что случилось? — спросила она очень слабым голосом и поэтому не все слоги смогла произнести. Но он все равно понял.
— Все нормально, ничего страшного, — попытался он ее успокоить и стараясь поднять ее на руки.
Он отнес ее на кровать под испуганные взгляды детей. Отправил сына подогреть чай, Аленку заставил прибрать в комнате и готовится ко сну — дети были послушны и все выполняли беспрекословно. А сам не отходил от нее, растирая руки и ноги и пытаясь разогнать в них холод.
Да и спали они в ту ночь вместе. Он боялся, что с ней опять что-нибудь случится, просыпался каждые пять минут, прислушиваясь к ее дыханию. А она вот так же как и сейчас прижималась к нему, потихоньку успокаиваясь и согреваясь.
А утром проснулась вполне здоровая. Позавтракали как ни в чем не бывало. Потом она снова уехала в опекунский совет и бюро юстиции. Вечером позвонил Тэд и она, закрывшись в Аленкиной комнате, долго с ним беседовала, радостно улыбаясь.
И следующую ночь они опять спали раздельно.
***
1982. Зима. Ночь после танцев. Пошли пешком.
К пол первому ночи танцы в общежитие свернулись, и они вдвоем вышли на темную заснеженную улицу. Лена снимала комнату в Академгородке в микрорайоне "Щ" и ей надо было ловить такси, да еще как-то уговорить водителя поехать в такой бесперспективный для таксистов район.
