Тэфи подошла к столу. Даже после того, как ей сказали про проволочки, ей пришлось сильно напрячь зрение, чтобы разглядеть их.
— Это похоже на что-то, приготовленное для музея, — сказала она. — И кто только мог сделать такую штуку?
Донна кивнула в сторону портрета тети Марты с птицами, подписанного инициалами «Дж. Б.», вновь водруженного на стену.
— Она бы могла. Она любила устраивать такие штуки.
— Значит, эта вещь уже находилась в отеле и ее взял кто-то, знавший о ее существовании, — сказала Тэфи.
Донна понизила голос.
— Может, это она взяла ее, мисс Эрвин, я имею в виду. Может, это она подложила скелет в постель мисс Твиг.
Тэфи пробрала дрожь, но в следующую секунду она начала сама над собой смеяться.
— Я не мисс Твиг, и я не Селеста. Я в такие вещи не верю.
— Да, пожалуй, и я тоже, — призналась Донна. — Но сейчас уже поздно пытаться помешать сестрам Твиг выехать из отеля. Селеста говорит, это только начало. Может быть, вообще все выедут.
На этот раз Тэфи ощутила настоящую тревогу.
— Что же тогда будет?
Донна вернулась на свою койку и села на одеяло, скрестив ноги.
— Мама думает, что дом отойдет птицам.
— Ты это один раз уже говорила. Каким птицам?
— Ну, вероятно, какому-нибудь обществу любителей птиц, которое превратит это в убежище для птиц, в музей, дом для лечения больных птиц или еще что-нибудь в этом роде. — Тэфи эта идея показалась не слишком впечатляющей. К птицам она относилась хорошо, даже с любовью. Малютку чайку она попросту полюбила. Но она не могла отрешиться от мысли, что птицы будут прекрасно чувствовать себя на воле, в то время как семье Сондерс нужен дом.
— Конечно, — продолжала Донна. — Селеста не думает, чтобы мисс Эрвин зашла так далеко. Она вовсе не считает, что дом достанется птицам.
— А кому, по ее мнению, он достанется? — спросила Тэфи.
— Моей матери, — спокойно ответила Донна. — Мисс Эрвин с самого начала хотела, чтобы он достался ей. Она составила соответствующее завещание и все такое, но потом они поссорились, и она изменила завещание.
Тэфи снова забралась в постель и натянула на себя одеяло. Ей надо было о многом подумать.
— Но вообще-то, все это — одни догадки, — заявила Донна. — Мисс Эрвин была очень толковая женщина, но малость странная, и она просто обожала помыкать всеми. Она всегда была уверена, что знает точно, что именно другие люди должны делать. И когда они не делали того, что она велела, она приходила в страшную ярость.
— Я знаю, — сказала Тэфи. — Она не хотела, чтобы моя мать вышла за папу, а когда она все-таки взяла да вышла за него, не пожелала больше иметь с ней дела. Вот почему известие о завещании было для нас такой неожиданностью.
