— Плохо. Пока один, но серьезный. Уже год подкармливает округ продуктовыми пайками и балует экскурсиями по святым местам. Собирает по два-три автобуса бабулек и везет в монастыри. За одно, пачки макарон раздает, ну и буклетики благотворительного фонда имени себя подсовывает. Грамотно работает. И бюджет у него будь здоров.
— Кто же этот благодетель?
— Седых. Строитель. Зять нашего губернатора… Ты чего? — заволновался Кеша, заметив краем своего бесподобного глаза, как изменилось лицо Влада.
— Ничего. Просто только что ты помог мне собрать одну из сторон кубика Рубика.
Части мозаики заполнили пустоты, сделав картину гораздо более осмысленной. Выходит, уже год как Седых вкладывается в свое грядущее депутатство. При его финансовом и административном ресурсах вероятность победы стремится к бесконечности. Наверняка, Севка до последних дней был абсолютно уверен, что мандат у него в кармане, и тут вдруг такой пердимонокль в виде писем с того света. Писем, которые намекают на скверную историю десятилетней давности. Естественно, Седой в поисках нарушителя своего душевного равновесия рванул в квартиру Левы, а там Влад. Весь город знает о его дружбе со Швебельманом, и владелец строительной компании сделал простой вывод: все это происки предвыборного штаба основного конкурента.
Нет, ну надо же было вляпаться в это… Влад попытался подобрать подходящую субстанцию, но на ум не пришло ничего кроме свежей коровьей мины. Ее остатки на кроссовках наполняли салон Лексуса неповторимым ароматом среднерусской деревни. А еще неожиданно вспомнилось, как Севка три года подряд, с пятого по восьмой класс, упрямо доставал тщедушного ботаника — Сашку Прокопенко. И за что? За дерзкую фразу, брошенную в приливе мальчишеской храбрости. Несчастному пацану пришлось долго расплачиваться хронически разбитым носом и тычками на переменах. Вывод очевиден: придется очень сильно постараться, чтобы снять со своего хвоста двух симпатичных обезьянок в черном Блейзере.
— Приехали. Освобождай карету.
Влад вылез из машины перед шестнадцатиэтажной свечкой. Верхняя ее половина, начиная с восьмого этажа, была выкрашена в оранжевый цвет, все остальное — в тона выцветшей фуксии. Но самое сильное впечатление производили балконы — бетонные трубы с круглыми дырками, придававшие высотке сходство с гигантским термитником. Возможно, в одной из квартир этого порождения воспаленного сознания местного архитектора обитал загадочный отец Влас.
