Чаще призывай имя Божие. Ты несколько понял добро и зло. Господь теперь от тебя ждет, чтобы ты прилеплялся к Нему, к Его святым заповедям, ими руководился бы в жизни, а не внушениями бесов и своей падшей природой, зараженной грехом. Выбор в твоих руках. Господь смотрит на тебя, куда склоняется твоя воля. Земная жизнь и дана человеку для того, чтобы он здесь избрал свободно или Бога, или дьявола. Будущая жизнь потому и зависит от здешней, что работавшие всю жизнь греху и дьяволу, будут с ним и по смерти навеки. А те, кто всю жизнь тянулся к Господу, хотя временами и падал, после смерти будут с Господом в вечном блаженстве.
Господь тебе послал болезнь не зря и не столько в наказание за прежние грехи (хотя по закону духовному за всяким грехом следует скорбь), сколько из любви к тебе, чтобы оторвать тебя от греховной жизни и поставить на путь спасения. Благодари за это Бога, заботящегося о тебе, не оскорбляй Его добровольными грехами, а борись со всяким грехом. Иначе можешь пострадать горше прежнего.
Заезжай, когда поедешь в Москву. Если можно, пусти Катю на несколько дней. Прости меня, если обидел тебя чем. Привет и благословение Божие Кате. Будьте здоровы. Да благословит тебя Господь и поможет спасти душу, а не погубить ее ради ничтожных земных лукавых интересов.
* * *
монахине Сергии
7/II—59
“Правильного или неправильного обличения отвергающийся, своего спасения отвергается”. У кого отверзается зрение для видения грехов, тот видит не отдельные грехи, а полную искаженность своей души, которая постоянно источает всякие грехи, больше того — даже добрые дела, и те пронизаны ядом греха. Когда человек ясно это увидит, а также совершенно убедится на тысячах случаев, что исцелить проказу души своей сам не может, тогда он естественно (а не искусственными приемами или самоубеждением) смирится и естественно перестанет осуждать других или оскорбляться на обиды.
Он только видит и в других такое же падение, как в себе, и уже жалеет их, как товарищей по несчастию. Тогда перестанет возвышать одних и уничижать других, перестанет вовсе судить, ибо, с одной стороны, все находятся в падении, а с другой — лживы мерила человеческие, как бы ни старались быть объективными. Как может тогда человек оправдывать себя в грехах своих? Как может обижаться, если кто обвинит его в том, в чем как будто он не виноват, когда мы имеем без числа самых отвратительных грехов, о которых никто не знает по милосердию Божию, покрывающему наши грехи.
