Ляля — та улетела к мусульманам. Вышла замуж за иранского «шейха». И обнаружилось, что ее муж — такой же диссидент, как наш Кузя, только по-шиитски. То ли стоит на голове, то ли сидит в тюрьме.
Валерия, старшая сестра Ляли, — приземляется у лютеран. Надоела, понимаете ли, вечная русская дурь, хочется порядка, хочется в Германию. Муж — немец. Что же выясняется? Немец, выучивший русский язык и начитавшийся Достоевского, изо всех сил русеет, его арийская душа изнывает по православию, он упоенно опаздывает на деловые встречи, отращивает окладистую бороду и млеет от Всенощной Рахманинова! «И не мечтай! — кричит ему рвущаяся в лютеранство русская жена. — Я не собираюсь из-за твоих безумств испортить себе жизнь. Эта Россия, которую ты по-сыновнему любишь, для меня хуже злой мачехи. Хватит! Нахлебалась я тут! Хочу жить в Германии…» А он упирается, он из «образцового, послушного и исполнительного немца» на глазах превращается в «расхристанного и забубённого гуляку-русского».
«Расхристанного» — не случайное слово. На Христе пути сходятся и расходятся. Христа хотят переосвоить исламские реформаторы, для которых он — «скрытый имам». На Христа претендуют все христианские разнославия. Включая и еретические. Так что если старшая сестра стала лютеранкой, а средняя из комсомолок перелетела в мусульманки, то младшей, «этой дурехе» с косицами и модным кольцом в носу, «одна дорога — в секту».
В секте, натурально, дядя Илья. Тот самый, на могилку которого со временем станут ходить его слушатели в ожидании чуда. А пока он — неведомо откуда появившийся, «скуластый, со славянским открытым лицом, голубыми глазами и орлиным носом, но бритоголовый, как татарин, носит тюбетейку и подпоясывается солдатским ремнем», — пророчит «возрождение России» на нынешней «мертвой земле». Поди поспорь.
М-да, в интересное время мы живем, загадочно улыбается Леонид Бежин. И переходит к главной теме своего религиоведческого пасьянса: к официальному русскому православию.
Каноны и догматы — вне критики. Речь о людях. Ну, почему у батюшки непременно живот, расплывшееся красное лицо и оловянная пустота в глазах? Почему дьякон со сторожем пьют и редькой закусывают? Почему старухи у свечного ящика все востроносые, с луковками седых волос на затылке и так зло на всех шипят, наводя свой порядок? А эти черные рясы и клобуки, это какое-то… царство мух! И опять вера и любовь подменяются обрядом, и снова важнее всего православный образ жизни, с освящением яиц и кулича, пасхальным окороком христосованием и рюмкой водки! Затем — квасной патриотизм, ненависть к евреям и прочим инородцам, затем — погромы…
