Старые символы технологии еще более ложны сегодня, когда наиболее передовые технологические процессы происходят далеко от сборочных конвейеров или открытых топок. В электронике, в космической технологии, в большинстве новых отраслей промышленности относительная тишина и чистота окружающей обстановки оказываются характерной, а иногда существенно важной чертой. А сборочный конвейер — организация армии людей для выполнения простых повторяющихся функций — это анахронизм. Пришло время поменять наши символы технологии в соответствии с убыстряющимися переменами в самой технологии.
Это ускорение часто подчеркивается кратким описанием прогресса в транспортных средствах. Отмечалось, например, что в 6000 г. до н. э. наиболее быстрым средством передвижения, доступным человеку для длинных расстояний, был верблюжий караван, передвигающийся со средней скоростью восемь миль в час. И только около 1600 г. до н. э., когда была изобретена колесница, максимальная скорость увеличилась приблизительно до 20 миль в час[17]. Это изобретение было таким впечатляющим, так трудно было преодолеть этот скоростной барьер, что почти 3500 лет спустя, в 1784 г., первый почтовый дилижанс, разъезжавший по дорогам Англии, преодолевал в среднем десять миль в час. Первый паровой локомотив, появившийся в 1825 г., смог развить скорость до тринадцати миль в час, а крупные парусные суда того времени не развивали и половины этой скорости. Вероятно, не раньше 1880 г. человек с помощью более передовой конструкции парового локомотива смог достичь скорости сто миль в час. Миллионы лет ушли у человеческой расы на достижение этого рекорда.
Только 58 лет ушло, однако, на то, чтобы превзойти этот предел в четыре раза, и к 1938 г. человек на самолете преодолел барьер 400 миль в час. Через какие–нибудь 20 лет эти цифры удвоились. К 60–м годам реактивные самолеты достигли скорости 4000 миль в час, а люди в космических кораблях летали вокруг Земли со скоростью 18000 миль в час. На графике линия, представляющая прогресс за последнее поколение, вертикально уйдет за край листа. Рассматриваем ли мы пройденные расстояния, достигнутые вершины, найденные минералы или используемую силу взрыва, мы видим одну и ту же тенденцию ускорения. Модель здесь и в тысяче других статистических выкладок абсолютно ясна и безошибочна. Проходят тысячелетия или столетия, затем, в наше время, — внезапный прорыв границ, фантастический рывок вперед.
