Мы шли по Кингз-Роуд.
— Если тебе так хочется, можешь называть меня «дорогая», — разрешила я после минутного раздумья.
Фин замотал головой:
— Нет, дорогая слишком просто для тебя. Ты намного сексуальней, чем думаешь, и нам надо убедить в этом Джонатана. Хочешь, я буду звать тебя зайчонком?
— Хочешь получить в нос? — ласково спросила я.
— Тыковка? Булочка? Кексик?
— Кексик?!
— Ты права, ты совсем не похожа на кексик, — согласился Фин, — может, булочка?
— Фин, умоляю тебя!
— Придумал! Это тебе очень подойдет. Плюшка с кремом.
— Как ты смеешь?
— Тебе очень подходит. У нее тоже жесткая корочка снаружи, а внутри она мягкая и вкусная, очень похожа на тебя, — не унимался Фин. — Ты тоже внешне производишь впечатление человека строгого и неэмоционального, но в глубине души ты очень мягкая, добрая и чувственная. Просто это скрываешь. Решено! А как ты будешь меня называть?
— Думаю, этого тебе лучше не знать, — сказала я, еле сдерживая гнев.
Фин улыбнулся и взял меня за руку.
— Пошли, моя маленькая плюшечка с кремом. Зайдем куда-нибудь пообедать. Если не хочешь праздновать нашу несостоявшуюся помолвку, просто отметим хороший день. Разве для праздника нужны поводы?
Я представила, как Джонатан предлагает отметить, что сегодня светит солнце, но не смогла. Он не то, чтобы был брюзгой, он мог отпраздновать повышение в должности, увеличение прибыли или удачную рекламную кампанию. Но солнечный день? Нет, не думаю.
Если Джонатан собирался что-то отмечать, он всегда планировал это заранее. Он заказал бы столик в самом лучшем ресторане, самое дорогое шампанское. А не стал, как Фин сейчас, искать первое попавшееся кафе со столиком у окна.
«Вот за это я и люблю Джонатана», — поспешила напомнить я себе. Я любила его за то, что он ничего не делал спонтанно, все хорошо обдумывал, составлял план, в отличие от Фина и мамы, которые привыкли лишь потакать своим причудам и желаниям.
Однако вынуждена признать, что получила от обеда огромное удовольствие, в большей степени, вероятно, благодаря бокалу вина.
Я заказала воду, но принесли вино. Мне не хотелось устраивать проблему из пустяка и пришлось выпить вино. Пить за обедом — не в моих правилах, но сегодня бокал вина поднял мне настроение. Я смеялась и шутила больше, чем обычно. Может быть, потому, что просто смогла, наконец, расслабиться после общения с журналистами, а может, всему виной была ясная, солнечная погода. Или Фин, который сидел напротив меня и убеждал, что сейчас ему нигде так не хотелось бы оказаться, как здесь и только со мной.
