– Ого! Судя по всему, это еще серьезнее.
Эбби чуть язык себе не откусила. Вот ведь дура какая! В любом детективе написано: ни за что не называйте преступнику своего настоящего имени! Особенно если сами собираетесь участвовать в преступлении. Почему она не назвалась Джейн Смит, Адель Брукс, Сарой Кроу – и еще миллионом простых, ни о чем не говорящих имен?
Разбойник Рокко Сальваторе наклонился чуть вперед и легким движением снял очки с носа задумавшейся Эбби.
– Джеральдина, прости господи, Томасина, ау!
– Ох да... прости, задумалась.
– Я бы тоже задумался, если бы меня так звали.
– Нормальное имя!
– Главное – распространенное. А как уменьшительно? Джерри? Томми? Ралли?
– Джетти!
– Отлично. Главное, логично. Молчу и внимаю.
– Так вот. Четверть суммы я выплачу авансом, четверть – после того, как вы... ты побываешь в квартире Саллинга, оставшееся – когда диск будет у меня.
– Очень профессионально. Надумаешь подломить банк – дай знать.
– Это просто здравый смысл. Чтобы мы могли доверять друг другу.
– Будь я занудой, я бы сказал, что ничто не мешает мне взять у тебя халявные двести пятьдесят грина и отвалить, но это мелко.
– Я тоже так думаю. Когда ты можешь отправиться за диском?
– Не сегодня – это наверняка. В воскресенье клиент, скорее всего, будет дома, а кроме того, у меня сегодня свадьба.
– Свадьба?!
Вот что творит подлое подсознание! Эбби почти всхлипнула, произнося это слово. Казалось бы – бандит, посторонний человек, скорее бы его забыть, но нет...
Рокко внимательно наблюдал за ней, и Эбби смутилась и разозлилась еще больше. Разбойник понимающе кивнул.
– Свадьба не моя, не переживай. Женится младший сын одного моего... потенциального партнера по будущему бизнесу.
– Преступному?
Ох, Эбигейл, погубит тебя твой язык! Рокко вздернул умопомрачительную бровь и ухмыльнулся.
– В каком-то смысле любой бизнес является немножечко преступным. Ты поэтому спросила? Или я так похож на бандита?
– Очень! То есть... ну... ты же связан...
– Милейшая Джеральдина Томасина! Я начинаю комплексовать, честное слово. Я, можно сказать, хочу вступить на путь исправления, заняться честным трудом – а вы вот так грубо берете и размазываете мою мечту по столу.
– Я... У меня очень распущенный язык.
– Это хорошо, но в определенных ситуациях.
– Фу! Пошляк!
– Даже не хочу знать, о чем ты сейчас подумала, Томасина Джеральдина. Так вот. Свадьба будет пышная, богатая, но я не близкий родственник и не душевный друг, а потому обязан нанести всего лишь визит вежливости. Раз уж пригласили.
