— Насколько я знаю, нет, — ухмылялся Колин.
Умерла Эллен два года назад, но ее до сих пор вспоминали добрым словом все домочадцы и жители деревни.
Из всех сыновей больше всего походил на отца именно Бэн. Только глаза у него были материнские, темно-серые. В этих глазах Колин видел дочь батрака, с которой однажды лежал в вереске тем летом, много лет назад. Тора была девственницей, и от их страстного соития родился его старший сын. Странно, что, родив такого крепкого парнишку, она больше не имела детей. Бэн признался, что брак матери был несчастливым, что муж был с ней жесток, а падчерицы ее просто не замечали.
— Она была добра с ними, но они во всем следовали примеру отца. И за это были наказаны: никто не захотел взять их в жены. Они так и остались в отцовском доме, но, когда отец умрет, не знаю, что будет с ними. Ни один мужчина не пожелал о них заботиться.
Громкий треск дров в очаге вернул Бэна к действительности. Он снова налил себе рюмку виски и тут же выпил, после чего встал и подошел к постели. Снял сапоги, расстегнул одежду, облегчился в ведро, поставленное именно для этих целей, лег и укрылся, прислушиваясь к вою ветра. Постепенно усталость взяла свое, и он крепко заснул. Разбудили его суетившиеся в зале слуги. Он немного полежал с закрытыми глазами: уж очень не хотелось покидать уютного гнездышка, но наконец отбросил одеяло и поднялся.
— Доброе утро, — поздоровалась Элизабет со своего места за высоким столом. — Я тут гадала, когда вы проснетесь. Утро уже в разгаре. Идите есть.
Бэн поправил одежду, натянул сапоги и подошел к ней.
— Утро в разгаре? — переспросил он.
— Да, — подтвердила Элизабет. — Очевидно, вы очень утомились. Садитесь рядом со мной.
— А что, все уже поели? — смущенно пробормотал Бэн.
— Нет. Мой дядя и его секретарь, как правило, встают поздно, и им подают завтрак в их покои. Дядя удивится, увидев вас, — улыбнулась девушка.
— А ваш муж? — вырвалось у него.
— Муж? У меня нет мужа, И никогда не было. Фрайарсгейт я получила в наследство. Я — хозяйка здешнего поместья.
— Тогда почему вы отослали меня в Клевенз-Карн?
— Письмо было адресовано Розамунде, леди Фрайарс-гейта. Это моя мать. Фрайарсгейт достался в наследство ей и должен был перейти ее старшей дочери Филиппе. Но та любит жизнь при дворе и вышла замуж за аристократа. Ей Фрайарсгейт не нужен. Моя средняя сестра Бэнон станет наследницей нашего дяди и получит Оттерли. А вот я люблю Фрайарсгейт. В тот день, когда мне исполнилось четырнадцать, мама передала эти земли мне и моим потомкам. Так что я — хозяйка этих мест. Очевидно, шотландцы не знают о том, что произошло за эти годы.
