Эта ирония сюда не относится.
У них ведь окаянные, яркие, действительно желтые, особенные…
Если в Оксфорде колеблются, так уж дело дрянь.
Как можно говорить о льве, что он свободен, έλεΰθερος [28]? Потому что ведь это не свобода, это дикость!
Я люблю работу сыщика.
Случай полюбил трагедию.
Всё вскрывает подлинное самочувствие.
Я не любитель скуки академической. Поэтому я говорю: «танцевальный характер»; «охота»… Да ведь так оно и есть.
18.3.1971. У меня психопатическая идея — проследить у Аристотеля etfkx;, главный термин, в самых разнообразных вариациях. У Платона такой строгой терминологии конечно нет. У него течет речь; за речами он следил. Такие замечательные речи, как в «Пире», Аристотель написать не мог.
Хотя оба они глубже всякого Гегеля и Канта. И идеальное, и реальное, и бог, и человек — это всё у них продумано до конца. Но Платон занимается системой как любитель играет на рояли: так, поиграет иногда, а выступать — не интересуется. Я сам знал одного такого: блестящий скрипач, инженер путей сообщения. С аккомпанементом, в квартете он очень редко играл — ну так, иногда… Наоборот, Гегель — это исполнитель, это сценический актер, или музыкант, для которого вся жизнь в исполнительстве. Если он выступает с
категориями — так будьте добры, всё систематически проработано.
Так что Платон не исполнитель, а так, «гуляка праздный», как Пушкин о Моцарте сказал. А Аристотель? У него круто система поставлена. Но он тоже отвлекается, говорит разные посторонние вещи, то есть тоже исполнитель, хотя не совсем.
А вот неоплатоники — мистики, возвышенные, благородные, — казалось бы, зачем им система? Наряду со всем этим у них абсолютная техника плана и структуры. У Плотина можно план его триад писать. У Прокла тоже. Значит, наступил другой период. Люди другие стали. Классика кончилась. Наивное, естественное прекратилось, началось гегельянство. Сложное отношение к жизни.
Сделай Хейвлока. Дай побольше примеров. Ты знаешь, какие у меня приняты сокращения. — Приходится читать западных авторов. То, что делается у нас, философски и филологически безобразно. И полиграфически безобразно.
Европейцы с севера, очень умные люди. Просто удивляешься. Как они такого достигли! Всё-таки западная культура непревзойденная. Такая книга, чтобы пришлось потом сказать, «а, зря прочитал!» — такой нет. Вот англичане. Абсолютная жизненность и естественность, а с другой стороны проницательность очень большая. Просто и в то же время умно. Берет кусок жизни в самой растрепанной, хаотической форме, но видит такие разные вещи, сами идеи, помогает многое понять. Хотя систему англичане не любят. Этого у них и в жизни никогда не было.
