– А в моей семье никогда не кричали и не визжали, никаких шумных игр. – Он пожал плечами, та жизнь казалась ему теперь такой далекой. Он бы ни за что не поверил еще полгода назад, что будет жить в плохонькой квартирке, лишенный обычной светской жизни и привычного флирта с шикарными женщинами. Но зато теперь он имел любимую работу и возможность общаться с девушкой, которая не уставала поражать его.
– А мне кажется, – сказала Кейт, – что твоя нынешняя жизнь не похожа на ту, которую ты вел раньше.
Даррен испуганно посмотрел на нее:
– Откуда ты узнала? – Ему пришлось приложить недюжинные усилия, чтобы спросить об этом беспечно, но на самом деле он испугался не на шутку.
Кейт демонстративно закатила глаза, как бы говоря: «Ну что за глупый вопрос?»
Вслух она сказала:
– А разве нет? Ты иногда так странно говоришь, а потом еще практически никуда не выходишь, словно прячешься. Я однажды даже подумала, что ты, возможно, состоишь в программе защиты свидетелей. Но ты можешь мне ничего не объяснять! – быстро затараторила Кейт. – Я ни на чем не настаиваю, у тебя могут быть свои тайны, что ты, например…
– Кейт, мне, право же, жаль тебя расстраивать, но твои домыслы беспочвенны. – Пульс Даррена постепенно восстанавливался. О чем он вообще думал? Если бы Кейт узнала в нем парня с обложки журнала, она спросила бы об этом давным-давно. Она не похожа на тех женщин, что способны строить и воплощать в жизнь коварные планы. – Это просто из-за того, что я много работаю, даже дома, – объяснил Даррен.
– Ох, да, ты работаешь. Мне не следовало тебя отрывать. Но я ухожу, не буду мешать, так что ты можешь вернуться к своей работе. – Кейт печально улыбнулась.
Даррен обернулся и протянул к ней руки ладонями вверх. Это был жест раскаяния. Он подумал, как грубо, должно быть, у него получилась эта фраза про работу.
– Кейт, я не хотел обижать тебя. Извини. Если хочешь, оставайся еще. Я буду только рад. А работа подождет.
Девушка, остановившись в дверном проеме, повернулась и внимательно посмотрела на Даррена. Мягкий свет окутывал ее, блестел на ее волосах. Он стоял в затемненной комнате, а она – на свету. И он смотрел на нее, словно зачарованный, не в силах отвести глаз.
Ему хотелось сказать: «Да! Узнай обо мне все! Узнай, кто я есть! Приглядись внимательнее к изображению на обложке журнала, а потом ко мне. Будь той, что меня найдет. Выиграй этот приз!»
Но он знал, что не скажет ей этого. По крайней мере не сейчас.
