ЦВЕТАЕВА. Нет, это не Шекспир и неСофокл. Это страшнее. Это просто жизнь.
АХМАТОВА. Невидимка, двойник, пересмешник,
Что ты прячешься в чёрных кустах,
То забьёшься в дырявый скворечник,
То мелькнёшь на погибших крестах,
То кричишь из Маринкиной башни:
"Я сегодня вернулась домой,
Полюбуйтесь, родимые пашни,
Что за это случилось со мной.
Поглотила любимых пучина,
И разграблен родительский дом".
Мы с тобою сегодня, Марина,
По столице полночной идём,
А за намитаких миллионы,
И безмолвнее шествия нет,
А вокруг погребальные звоны,
Дамосковские дикие стоны
Вьюги, наш заметающий след.
ЦВЕТАЕВА. Я ходила вТрёхпрудный переулок, хотела увидеть дом, где прошло моё детство. Там всё снесли. По-прежнему лишь растёт моя любимая липа. Умоляю вас, Анна Андреевна, никому не открывать эту тайну. Иначе они узнают и срубят. От той России одна липа мне и осталась. Я ничего не понимаю в том, что тут происходит. Мужа забрали, дочь забрали. Я боюсь,что и я здесь не уцелею, меня раз-два и упекут. Меня все сторонятся, боятся общаться со мной. Я окружена пустотой.
АХМАТОВА. Сейчас всем трудно понять, что здесь происходит. К сожалению, бдительность вырождается в неоправданную болезненную подозрительность. Все говорят шёпотом. Остаётся только надеяться, что, когда-нибудь, это пройдёт.
ЦВЕТАЕВА. Я здесь оказалась ещёболее чужая, чем там. Там я была не нужна, здесь я - невозможна. Когда я была там, у меня хоть в мечтах была родина. Я считала, что мой настоящий читатель здесь, в России. Печатайся я здесь - каждый нашёл бысвоё. А когда я приехала в СССР, в это глухое, без гласных, в свистящую гущу, то у меня и мечту отняли. Здесь мне не только заткнули ротнепечатаньем моих стихов, здесь мне и писать их не дают. Всюду живём с сыном на птичьих правах. Попросила Асеева, близкого мне как поэта, чтобы он помог с жильём. Знаете, что сказал Асеев: "Это не в моих силах, если вы непротив, я позвоню Фадееву". Неужели он такой важный человек, любимец правительства, не в состоянии раздобыть для меня хоть какую-нибудь комнатёнку?
АХМАТОВА. Нет, не в состоянии. Для жилищного управления Моссовета Асеев - ничто. Видимо, другого способа вам помочь у Асеева не было.
ЦВЕТАЕВА. Уж разумнее было бы, в таком случае, не давать таким, как я, разрешения на въезд. А уж коли впустили, то нужнодать хотя б какой-то угол. И у дворовой собаки есть конура. Лучше б не впускали, если так...
АХМАТОВА. Но за вас хлопочет Борис Леонидович!
