Сару, казалось, не остановить. Можно было только резко изменить тему беседы, но это было равносильно признанию, что тема приносит боль. Эмма сидела тихо. Вскоре она решила найти какой-нибудь благовидный предлог, чтобы уйти. Сара не будет ее задерживать. Цель достигнута.
Вдруг Сара посмотрела на наручные часы и сказала:
– Скоро придет Марк.
Неужели, подумала Эмма. Получается, Сара просто использовала время, пока они были наедине, чтобы навредить.
– Еще одно. Это был стул Гиллиан, и мы не сидим на нем, – добавила Сара. – Не думаю, что Марку понравится, что вы сидите на этом стуле.
Эмма быстро встала. Это был стул с полированными подлокотниками красного дерева, обитый парчой цвета сливок. Она переместилась на стул, стоящий рядом. Настроение ухудшилось. То, как Сара сгущала краски, развлекало ее в первые минуты. Но сейчас она больше не забавлялась. Она испытывала чувство страха. С нее хватит.
Когда дверь открылась и Марк вошел в комнату, она затаила дыхание на мгновение.
– Эмма, я рад, что ты смогла прийти, – сказал он и подошел, чтобы поздороваться за руку.
Сара нахмурилась. Когда Марк хмурился, он выглядел внушительно; Сара выглядела просто злой.
Марк сел около Эммы.
– Как ты устроилась? Как дела на новом месте?
– Прекрасно. – Она была счастлива.
– Моя сестра в числе ваших постоянных клиентов.
– Гиллиан тоже была, – сказала Сара.
Она подала нарезанный пирог. Эмма больше получаса мусолила маленький бутерброд, но он не лез в горло. Она взяла пирог и начала есть его. Потом заметила, что Сара ковыряет пирог вилкой. «Аристократичные манеры», – сказал бы отец Эммы, улыбаясь. Она сомневалась, ела ли когда-нибудь Сара пирог руками.
Марк спросил Эмму о самочувствии отца.
– Все хорошо, – сказала она. И спасибо за те документы. Он нашел их очень интересными.
– Ваш бедный отец, – вздохнула Сара.
Эмма была озадачена.
– Сейчас у него все хорошо с сердцем.
– Я не говорю про болезнь, – сказала Сара.
– Тогда о чем вы?
– Я о продаже земли и мельницы тому ужасному человеку. Я не обвиняю вашего отца, я уверена, что он и не думал о продаже, пока с ним не заговорили об этом.
Выходило, будто отец не смог противостоять натиску Корби Кемпсона. Эмме пришлось более или менее вразумительно объяснить, что она тоже сначала не поверила в продажу. Она дала понять Саре Хардич, что не позволит выставлять отца идиотом.
Сара наклонилась вперед, от удивления и негодования ее голос сделался пронзительным:
– Вы знали, что все было улажено за полдня? Ваш отец встретил этого Кемпсона, а следующим утром поверенные подготовили документы. Мы и не знали ничего до появления строителей на мельнице.
