Самый короткий путь от «Милл-Хаус» до дома Хардичей был через Корби, по лугу Кемпсона и вдоль забора. Но Эмма решила выбрать другой путь. Окна мельницы выходили туда, и будет неприятно, если он позовет ее, тем более что она не знала, что сказать.
Фасад дома Марка привлекал внимание при взгляде с шоссе, но давил при приближении. Впечатление величественности терялось. Это был большой, серого камня дом с парадной дверью в центре, к которой вела широкая лестница.
Эмма поднялась по ступеням и постучала. Не много изменилось в облике этого дома за столетия. За исключением того, что дверь открыл не слуга в ливрее, а Пэгги Станнинг, дочь начальника почтового отделения деревни. Она позволила себе, слегка улыбаясь, узнать Эмму. В детстве Пэгги, Эмма и Кит играли вместе на старой мельнице.
Она сказала торжественно:
– Мисс Хардич ожидает вас, – и двинулась через холл к двери, за которой мисс Хардич ожидала Эмму Чандлер. Пэгги находила ситуацию презабавной. Она работала здесь только три месяца, но уже хлебнула достаточно с мисс Хардич, узнав ее своенравие.
В гостиной была красивая мебель и красивые ковры. Стены были оливково-зеленые, лепнина на потолке времен короля Георга, панели под золото. Это была длинная комната. Сара Хардич сидела у камина в дальнем конце на стуле с высокой спинкой, который показался Эмме, сдерживающей смех с момента встречи с Пэгги, очень похожим на трон.
Она не сделала никакой попытки встать. Сидела там и ждала, когда Эмма подойдет. Ее глаза глядели изучающе.
За три года Сара Хардич изменилась. Ее кожа казалась более натянутой, чем Эмма помнила. Она была похожа на Марка, и все же он был красив, в то время как она выглядела вечно чем-то недовольной. Но этот нос с высокой переносицей был фирменной чертой Хардичей.
– Садитесь, Эмма. Пэгги, чай, пожалуйста, – отчеканила Сара.
Пэгги отправилась за чаем, а Эмма уселась на удобный стул и стала осматриваться. Прежде ее никогда не приглашали. Даже в течение тех двух месяцев, когда Марк встречался с ней, он никогда не приглашал ее в дом. Она была здесь только на благотворительном обеде, который проходил десять лет назад.
Ничего не изменилось в доме с тех пор, насколько она помнила. Мебель и картины, казалось, те же самые. Эмма остановила взгляд на хозяйке. Ее окружала атмосфера богатства и достатка. Она заметила на Саре одну из тех юбок, что продавались в ее магазине, – твидовую из смешанной шерсти и в тон ей сиреневый двубортный пиджак из кашемира. Жемчуг был, конечно, натуральный.
