– Аааа! Братки! Спасите! Я не пехлеван!..
Ноль эмоций.
– Я свой! Руски! Руски брат! Спасите!
Ни ответа – ни привета. Пулей не угостили – и на том спасибо.
– Эгей! Тону! Я нейтрал! Русский! Друг!.. Именем верховного командования!
Катамаран растворился в непроглядной Мути.
– Драные черти, б… уроды ё… Отродье… Нехристи…
И вдруг из темноты донесся задорный крик:
– Это кто там матерится?!
Русская речь! Невероятно!
– Лейтенант Пушкин, военфлот Российской Директории!
– Пушкин-мать-твою-кукушкин… Оружие есть?!
– Ни хрена нет! Я тону тут вообще!
– Ну смотри, без фокусов! Одно подозрительное движение – и ты труп.
– Какие фокусы…
И вот рядом со мной появляется второй катамаран… Собственно, его, как и первый, толком не видно: над водой торчат только плечи диверсантов и спарка зенитных пулеметов.
Борт катамарана больно бьет меня по щиколоткам…
Я ору.
Ко мне тянутся руки…
Я снова ору, чтобы не хватались за левое плечо.
Манихеи, конечно, ничего не понимают, но таинственный русский переводит для них на фарси.
В итоге я переваливаюсь через бортовые поручни и, ощутив под ногами обрезиненную палубу, слышу:
– Сыновья света просят, чтобы ты перестал шуметь, иначе они перережут тебе глотку.
Теперь я могу разглядеть говорящего. Кажется, молодой парень. В черной одежде типа трико, с плотно облегающим голову капюшоном. Лицо – тоже черное. И даже белки глаз не блестят. Инъекция красящей спецжидкости? Наверное…
– А… извини. – Я перехожу на шепот: – Скажи сыновьям света, что они спасли хорошего человека.
Смешок.
– Извини, лень переводить. Им без разницы, что ты о себе думаешь. Хороший ты или какой.
– Ладно. Тогда тебе спасибо.
– Не за что.
– Как тебя хоть зовут-то?
– Называй Сержантом.
При этих его словах двое манихеев, стоящих за моей спиной, крепко хватают меня за запястья. Левую руку ниже плеча я, правда, не чувствую. Но когда правое запястье соприкасается за спиной с левым, становится ясно, что мне связывают руки.
– Это лишнее, ребята…
– Тссс.
Мой русскоязычный собеседник, назвавшийся Сержантом, ловко меня обыскивает.
Добыча у него незавидная: куриная ножка из правого кармана моих импровизированных шортов. Удивительно еще, как раньше не выпала.
– Что это?
– Сам видишь, курица. Не очень-то ты любезен…
– Откуда ты?
– Из лагеря военнопленных.
– Какого?
– Офицерского. Имени Бэджада Саванэ.
– Врешь.
– Не вру. Я там три недели просидел. Комендант майор Шапур. Офицер-воспитатель Кирдэр. Старейшина группы – каперанг Гладкий.
– Это ничего не доказывает. Как оказался здесь?
