, он все-таки не смог устоять.
Джек не ожидал, что она так скоро привыкнет к мысли, что он демон. И уж естественно он не думал, что страх исчезнет так быстро, и она поцелует его, причем дважды. А какими горячими были ее мысли…
Неожиданно Патрисия прыгнула на него, обернув своими руками его плечи.
Губы лихорадочно прижались к его рту, а руки Джека сжались вокруг ее талии. Проклятье, это было так восхитительно! Он обнял Патрицию еще крепче, когда ее мысли захлестнули его. Она думала о нем — обнаженном, с крыльями. Вот только представляла она все совсем не так. В ее фантазиях Джек нежно целовал ее, медленно ласкал. А на самом деле в эти минуты ему больше всего хотелось швырнуть ее на пол и овладеть так, словно он и правда был одним из тех исчадий ада, которым она его считала.
— Триша, — пробормотал он. Ее язык пробежал по его нижней губе, и Джек потерял над собой контроль. Он накрыл губы Патрисии своими, просовывая язык между зубами, ощущая бархатистое тепло ее рта. Ее стон задрожал, растворяясь в поцелуе.
Резко отстранившись, Джек сделал шаг назад.
— Что… что случилось? — прошептала она. «Он не хочет меня? Я что-то сделала не так?»
Повернувшись, Джек шагнул к двери и крепко запер ее, а затем опустил шторы на окнах. Последнее, что было ему нужно — чтобы по городу поползли слухи о Джеке Эйвери, обесчестившем дочь Уивера… хотя именно это он и собирался сделать.
— Раздевайся, — велел он, разворачиваясь к Патрисии. Она покраснела, хотя волны ее возбуждения по-прежнему насыщали воздух комнаты. Облизнув губы, она медленно подняла руки к пуговице на воротнике платья и принялась стаскивать одежду дрожащими пальцами.
Спустя несколько минут она опустила туфли и нижнее белье на прилавок.
Взгляд Джека прошелся по ее белоснежному телу, задержавшись на бледно-розовых сосках. Завитки внизу живота были точно такого же цвета, что и светлые пряди, обычно небрежно затянутые в пучок на затылке. Красавица.
— Распусти волосы.
Секундой позже волна шелка обрушилась на ее плечи. Джек наконец-то тоже начал раздеваться, и Патрисия сложила руки на груди. С каждым пристальным взглядом ее мысли становились еще жарче, толкая Джека все глубже в пропасть желания. Он шагнул вперед, но его сила дотянулась до Патрисии раньше. Девушка шумно втянула воздух сквозь зубы, когда тепло обернулось вокруг нее, исследуя каждый изгиб тела.
Джек наконец добрался до нее; обхватив Патрисию за талию, он привлек ее к себе и глубоким жадным поцелуем впился в губы. Новые образы замелькали в ее голове, и член Джека дернулся в ответ на эти фантазии. Она представляла, как они парят над облаками, как Джек — именно Джек и никто другой — проталкивается в ее тело. Если Патрисия и правда жаждет демона, если она сможет принять его таким, как он есть, если она не захочет все забыть, значит, она станет его.
