Под навесом склада Русевич помогал укладывать мешки. Свиридов учитывал, что Николай был еще слаб, и старался подбирать для него работу полегче. Ветеран футбола, защитник Дмитрий Свиридов пользовался в бригаде заслуженным авторитетом. Шеф считал его старшим в бригаде и все свои приказы адресовал только ему.
— Я вас слушаю, — сказал Свиридов, останавливаясь в пяти шагах от шефа, — расстояние, которое никто из грузчиков не имел права переступить.
Шеф был слишком занят своей записной книжкой и не сразу заметил Дмитрия. Медленно листая странички и что-то подчеркивая карандашом, он подсчитывал вслух.
— Я желаю, — молвил он рассеянно, видимо больше занятый цифрами, чем этим своим желанием, — да, желаю, чтобы вы обязательно сыграли матч с командой «Рух». Приказываю: обязательно выиграть! Если мои грузчики откажутся от игры, все они будут отправлены в Германию, в трудовые лагеря. Это, быть может, прискорбно, однако мне придется набирать новую бригаду…
Охранник равнодушно переводил.
Свиридов вздрогнул и побледнел.
— Кроме того, если они откажутся, — заключил шеф, — «Рух» засчитает себе еще одну победу. По телефону мне уже сообщили, что руховцы заранее приготовили статью под громким заглавием: «Блестящая победа „Руха“ над сборной Киева»…
— Мне необходимо поговорить с товарищами, — сказал Свиридов.
Совещание было кратким, но бурным. С деланным равнодушием шеф наблюдал за грузчиками. Особенно горячился Русевич: три раза он выкрикнул одну и ту же фразу:
— Играть с этими холуями — позор!
Кузенко мрачно заметил:
— А может, и стоит расколотить их при всем честном народе?
Герр Шмидт кивнул охраннику:
— Объясните им, что политика тут не при чем.
Обстоятельно, слово в слово, он передал свой недавний разговор с тренером «Руха» и, внезапно озлобившись, закричал:
— Вы трусите! Теперь мне понятно, почему этот олух так ржал! Значит, прогулки в Германию вам не избежать. Тем лучше… Вскоре вы не узнаете себя: вы очень быстро избавитесь от чванства…
— Нет, мы не боимся их, — сказал Свиридов — Мы уже слышали об этой «капелле». Но мы считаем позорным встречаться с ними на спортивном поле.
Шеф насторожился:
— Не нужно политики. Футбол — игра! Впрочем, вы имеете возможность подумать до завтра. Вы явитесь завтра ко мне и дадите ответ.
Вечером, едва лишь закончилась смена, через проходную во двор завода прошмыгнул какой-то незнакомый человек. Он направился прямо к грузчикам, отдыхавшим у барака, на ходу расстегивая толстый портфель.
