— Не стану отрицать, это я и есть. Меня зовут Дэвид Лэтимер, если вы еще не осведомлены.
— Честное слово, — ответил мужчина, — я не знал вашего имени. Слышал, что кто-то ускользнул из дома на берегу и объявился у нас. Новости здесь распространяются в мгновение ока. Этот центр — настоящая фабрика слухов. Значимых событий здесь раз, два и обчелся, и уж если в кои-то веки что-то случится, не сомневайтесь, что происшествие обсосут до мельчайших подробностей…
— Да, между прочим, — добавил он, помолчав, — меня зовут Хорас Саттон. Я палеонтолог. Можете вы представить себе местечко, более подходящее для палеонтолога?
— Нет, не могу, — ответил Лэтимер искренно.
— Прошу вас, располагайтесь на скамейке рядом со мной, — пригласил Саттон. — По-видимому, у вас сию минуту нет каких-либо неотложных дел?
— Нет. Никаких дел вообще.
— Превосходно. Можем посидеть немного или пройтись, что вам больше нравится.
Волосы у Саттона были прошиты проседью, лицо в морщинах, но в нем ощущалась какая-то моложавость, заставляющая забыть и о седине, и о морщинах. Лэтимер уселся, и Саттон спросил:
— Ну и как вам здесь нравится? Ей же ей, славное местечко. Высокая ограда, как нетрудно догадаться, под напряжением, а внутренний малый заборчик оберегает дурачков, как мы с вами, от удара током. Хотя, по правде сказать, иной раз бываешь рад-радешенек, что вокруг ограда. Когда какой-нибудь хищник, а то и парочка учуют, что здесь гуляет мясо, и надумают нами полакомиться, — только и спасение, что забор…
— И вы, палеонтолог, изучаете здесь свой предмет, так сказать, в натуре? При других обстоятельствах вы, наверное, написали бы книгу…
— Но я и пишу книгу! — воскликнул Саттон. — Корплю над ней не покладая рук. Здесь есть один хороший рисовальщик, он делает для меня схемы и графики, а кроме того, в моем распоряжении есть фотоснимки.
— Но к чему все это? Кто напечатает ваш труд? И когда? Гейл утверждал, что отсюда нет возврата, что обратно в первичный мир никто больше не попадет…
— Это правда, — спокойно ответил Саттон. — Мы разлучены с первичным миром. Я частенько думаю о нас как о древнеримском легионе, несущем службу, скажем, на северных границах Британии или в диких степях Причерноморья и сознающем, что Рима нам больше не видать.
— Но ведь это значит, что ваша книга так и не будет опубликована. Нет, наверное, ее можно было бы переправить в первичный мир и напечатать там, однако такое издание не оставит камня на камня от секретности, окутывающей проект в целом.
