— Я быстро, — она открывает окно и вылезает на крышу. Я слышу, как она осторожно передвигается надо мной. Потом шаги затихают — девушка останавливается. Скорее всего, смотрит по сторонам и восхищается окружающей её высотой. Восхищается утренним городом. Город улыбается. Город начинает жить в новом дне. С новыми надеждами. Эти надежды заходят и ко мне. Лишь одно спасает меня. Лишь одно греет мне душу — вендетта. Прекрасное иностранное слово, словно название цветка, словно время года. Но за красивым звучанием скрывается чёткое значение: месть. При этом сила любви глубинна и бесконечна во мне, раз она рождает такую ненависть. Во мне столько теплоты к тебе.
Через несколько минут она возвращается.
— Я люблю крыши, — говорит она, проходя мимо меня.
Ты ведь тоже любишь крыши.
— Уходи,— тихо произношу я.
— Это страшно,— говорю я. Я не знаю, зачем я это говорю. Это вырвалось само.
Она закурила.
— Страшно было потом. Когда весь мой путь к «выживанию» прервался.
— Слабость?— Называйте, как хотите.
Определения не имеют значения.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ ИСКРЕННОСТЬ
Если бы у меня сейчас были силы кричать, я оглушила бы её своим криком, я распугала бы всех птиц на крыше, я бы создала аварийную ситуацию на дороге. Но у меня нет сил.
65. Девушка уходит. Я слышу звук удаляющихся каблуков. Я закрываю глаза, ожидая тебя, но ты не идёшь. Проходит какое— то количество времени, когда я, наконец, понимаю, что ты не придёшь.
— Где ты? Где ты?!— кричу я.— Я одна. Не оставляй меня одну! Мне страшно.
Тишина. Что такое тишина? Хоть кто— нибудь, хоть где— нибудь. Мышка в норке, пискни. Вода в кране, закапай. Люди внизу, заворчите. Я передвигаюсь по комнате с закрытыми глазами, слушаю тишину, слушаю нахождение тебя. Но тебя нет.
— Где ты?! Я не чувствую тебя.
Ты больше не приходишь. Я сажусь в угол, зажимаюсь там. Теряю тебя второй раз. Зачем? (непонимая и устало) Не надо так жестоко. Где ты? В углу безопасно, но мне по-прежнему больно. Внутри разрывает всё. Как разрывается воздушный шарик. Неожиданно и быстро. Много воздушных шариков. Моё сознание отделяется от меня и удаляется. Теперь во мне одни чувствительные окончания. Не хочу чувствовать. Пустота комнаты пугает. Ни шороха, ни шуршания. Мои глаза закрыты— так легче сдерживать слёзы. Так легче надеяться на то, что я увижу тебя.
— Где ты?.. Вернись. Ты слышишь меня?— я шепчу.— Где ты, где ты?
Угол становится тёплым и родным. Это всего лишь эмоции. Это пройдёт. Я сильная. Внушаю я себе, и мне становится смешно от безнадёжности этих слов. Рваные дни. Сегодняшний рваный день, завтрашний, потом ещё рваный день. Круговорот рваных дней. Без тебя. Я задыхаюсь болью. Задыхаюсь, зажимаюсь, закрываюсь.
